последний танец

проснулся я от движа в вагоне часов в девять. мои попутчики собирали вещи, возились с бельем. видимо, скоро приедем в пункт назначения. нужно и мне вставать. слез, насколько это возможно, аккуратно, со своей верхней полки. сложил постельное, обулся, надел черную толстовку. внизу уже сидели соседи, молодая семейная пара. девушка красилась, а бородатый парень возился с термосом, в котором, судя по всему, был заварен кофе. наблюдая за ними, я ощущаю даже какой-то уют.  за окном уже виднеются еловые лесы, за ними, возможно, горы. много деревьев, верхушки которых освещают лучики утреннего солнца. кажется, что там тепло, но сентябрьские утра обычно прохладные, даже в первые дни.  съел какой-то злаковый батончик, решаю покопаться в телефоне. анлаки, интернета нет. остаётся сидеть и ждать. пара напротив теперь уже возится с повербанком. в вагоне нарастает гул, суета. остальные челики общаются между собой, смеются. недалеко от меня, на боковой, сидит еще один одинокий. вечером он тоже был сам по себе, дед инсайдом, как, собственно, и я. я тихонько слушал музыку на верхней полке. его звали играть в карты, он отказался. кажется, весь вечер собирал кубик рубика. странный чел.  говорят, пора выходить. *** недолго удалось мне подышать свежим воздухом, ведь дальше по плану была еще одна утомляющая поездка, теперь уже непосредственно к лагерю. последующая дорога была душной и в прямом, и в переносном смысле. и вот, спустя два часа тряски в тесном, жарком автобусе, мы наконец-то заезжаем на территорию лагеря. тут много ёлок вокруг, и даже видно горы. с горем пополам вылез из автобуса, и первое, что я делаю - вдыхаю на полные легкие. чистый лесной воздух после духоты - отдельный вид кайфа. даже немного кружится голова. нас почти сразу же ведут в корпус управляющие. как я услышал по дороге от челиков, которые здесь не в первый раз, сейчас нас ждет некий осмотр, чисто формальность, и, так сказать, регистрация. что подразумевает этот осмотр - не уточняли.  оставив дорожную сумку возле большой кучи таких же, сворачиваю в коридор, куда сказали идти. там уже присутствует очередь, которая начинается у открытой двери какого-то кабинета и заканчивается теперь уже мной. народу много, придется немного подождать. хотя нет, как я вижу, там никого долго не держат. видимо, дефолтный быстрый осмотр.  — сколько тебе лет? — внезапно заговорил со мной стоящий возле меня парень. я даже немного испугался. неожиданно. — семнадцать. а тебе? — тоже. давай попросим, чтобы нас поселили в одну комнату? я кивнул, и на этом диалог закончился. странно, даже не представились друг другу.. ладно, я не особо общительный, да и он тоже. меня сейчас беспокоит другое… мне кажется, или они там осматривают руки? нет, не кажется. похоже, мне сейчас чуть-чуть пиздец. руки - это та часть тела, которую я предпочитал бы никому не показывать. да, наверное, вообще всё тело. руки, ноги, плечи я систематически уродовал порезами, которые даже спустя несколько месяцев не всегда заживали. да и сейчас продолжаю это делать, правда, не так часто. это лишний повод быть избитым отчимом. я пытаюсь скрывать шрамы, ношу лонги с длинными рукавами, почти не надеваю шорты, но дома это, увы, не работает. ноги становятся ватными, мне страшно. я в принципе тревожный человек, ну а сейчас вообще начинается ад.  маленькая девочка, ранее стоявшая передо мной, вышла из кабинета. моя очередь. делаю неуверенный шаг, пытаюсь успокоить дрожащее дыхание.  меня уже зовут, и я поспешно переступаю через порог. становлюсь возле стола, напротив сидящей за ним женщины. она заполняет какие-то бумаги, журнал.. рядом со мной стоит еще одна. указания вроде показать горло, поднять футболку выполняю как на автомате. дальше, как по скрипту, звучит злощасное «показывай руки». стягиваю толстовку, даю себя осмотреть. охота провалиться под землю. женщина пробежала взглядом, вздыхает. там и всматриваться-то не нужно.  — запиши его к психологу. — обратилась к той, которая заполняла бланки. шуршание ручки по бумаге на секунду прекратилось, а женщина потянулась за отдельным листом. там уже было что-то записано, не разглядел.  — имя, фамилия? — она посмотрела на меня, и по телу пробежал мерзкий холодок.  — Евгений Максименко.. — мой голос, кажется, мне не принадлежит. — сколько лет? — уже не смотря на меня, спросила она, продолжая что-то писать карандашом. — семнадцать. больше у меня ничего не спрашивали. ещё что-то дописав, женщина возвращается к предыдущей работе. кажется, пытка окончена. еле как выползаю из кабинета и иду поселяться, туда же, где минут двадцать назад оставил свои пожитки. там, в другом конце небольшого зала, стоит пару парт, за которыми располагаются старички. они и занимаются распределением новоприбывших по комнатам. тут же меня ждет тот парень. не сговариваясь, подходим к одному дяде. вздыхая и скрипя, он берет мою анкету и свидетельство о рождении, записывает данные. мне достается комната 401. моему «знакомому» несколькими минутами позже - тоже. а еще мы в первом отряде. забираю свои вещи и плетусь туда, где собирается в кучки народ. всё равно не понятно, куда идти и что делать. может, что-то услышу. но вдруг между нескольких смеющихся подростков проталкивается девушка. худенькая, неприметная. волосы собраны в хвостик, на ней футболка с эмблемой лагеря. на тонких запястьях много разных браслетиков из бисера, ленточек. похоже, самодельные. прикольно, но лично мне бы не хватило терпения и мотивации часами сидеть над какими-то бусинками. да и руки растут не совсем, откуда нужно. но выглядят ярко, привлекательно. может, и я научусь когда-нибудь делать такие, так, по приколу.  подойдя ближе к центру комнаты, девушка остановилась. видно, что она немного нервничает, собирается что-то сказать. мне знакомо это, когда борешься со страхом заговорить с другими. кажется, вот уже переборол себя, но в последнюю секунду срабатывает какой-то барьер, и в итоге все равно молчишь. — ребята из первого отряда! прошу, подойдите ко мне! — немного повысив голос, сказала она, поскольку обычный тон здесь с трудом можно расслышать. ура, что-то проясняется. подхожу ближе к ней, остальные тоже подтягиваются. смотрю по сторонам. пока что нашего первого отряда навскидку человек пять. может, ещё не все пришли после осмотра. — это все? первый отряд, все сюда! — она подняла руку и помахала, и ещё две девушки присоединились к толпе. — итак, меня зовут Алина Викторовна, м-можно просто Алина, но обращайтесь, пожалуйста, на вы. я буду вашей вожатой. надеюсь, мы поладим, — она неловко улыбнулась, переводя взгляд то на меня, то на Костю, моего теперь уже знакомого, то на остальных ребят, — сейчас я провожу вас к вашим комнатам. здесь только четыреста первая и четыреста вторая? на секунду повисла тишина. — да, наверное, — некто отозвался откуда-то сзади, — ну, типа, молчание - знак согласия… андерстенд? — хорошо, тогда идём.  Алина Викторовна быстрым шагом направилась к ступенькам, остальные последовали за ней. я же немного завтыкал, и теперь было тяжело успевать за народом, таща эту проклятую сумку. одна лестница, вторая, четвертая… да сколько идти-то ещё? я уже задыхаюсь, голова кружится, ещё немного - и, чувствую, лягу прям здесь и не встану больше. но собираю силы, мотивируя себя тем, что скоро можно будет как минимум присесть на кровать. ещё минута моих мучений и мысленного мата, и, о боже, ура, мы сворачиваем в ещё один коридор. останавливаемся буквально сразу же, недалеко от двери, на которой виднеется бумажка с цыферками «401». я, Костя и ещё два парня подошли ближе.  — вот, собственно, четыреста первая комната. можете заселяться, обустраиваться, а когда будет обед - я вас позову, — вожатая улыбнулась, а потом обратилась к девушкам: — леди, а ваша комната - четыреста вторая. идём за мной.  они скрылись в соседней комнате.  я, немного посмотрев, как осёл, в пустой коридор, толкнул дверь и вошёл. мда. честно, я ожидал интерьер получше. хотя… это же бесплатный лагерь. дефолт. ну, и на том спасибо. меня смущают двухэтажные кровати, которых тут пять. это типа общага на минималках? гачимучи тусовка? пока что нас четверо, и я очень надеюсь, что сюда больше никого не подселят.  бросаю сумку у ближайшей кровати, будет моя.