Шрам к шраму

Глава 7. Предел прочности Полина стояла на парковке у больницы, прислонившись лбом к прохладному стеклу «Порше». Прошла неделя с того дня на треке, а она всё ещё не могла поверить, что эта машина теперь её. Каждый раз, садясь за руль, она чувствовала странную смесь восторга и вины. Восторг от мощи, послушной каждому движению её рук. И вину — потому что такой подарок был слишком личным, слишком большим. Он связывал её с Ириной невидимой нитью, и Полина всё ещё не была уверена, хочет ли она этой связи. Она устала. Две сложные операции подряд, конфликт с главврачом из-за недостачи медикаментов, а теперь ещё и звонок из бара — Лёха сообщил, что проверяющие нагрянут с минуты на минуту. Всё это накладывалось на постоянный внутренний диалог с самой собой об Ирине. Полина чувствовала, что её знаменитое хладнокровие даёт трещину. В кармане завибрировал телефон. Ирина. Полина вздохнула, глядя на подсвеченный экран. Они не виделись с тех пор, как Ирина подарила ей машину, но обменивались краткими, неловкими сообщениями. «Как машина?» — «Летит». «Не разбей». — «Постараюсь». Она сняла трубку. —Алло. — Ты на работе? — голос Ирины звучал напряжённо, неестественно ровно. — Только закончила. А что? — Мне нужна твоя помощь. Полина нахмурилась. В голосе Ирины не было паники, как в ту ночь, но слышалась сталь — та самая, что бывает у людей, когда они принимают трудное решение. — Опять кровотечение? — спросила Полина, стараясь скрыть внезапно нахлынувшую тревогу. — Нет. Хуже. У меня… гости. Нежданные. И нежеланные. — Ирина сделала паузу. — Мой бывший. Сергей. Он здесь, в городе. Пришёл ко мне в офис. Полина выпрямилась. По спине пробежали мурашки. —И что? Он тебе угрожает? — Не прямо. Но он… он не такой, как все. Он опасный. И он не понимает слова «нет». — Ирина замолчала, и Полина услышала на заднем плане приглушённый мужской голос. — Я не могу сейчас уйти. Он не отстанет. Но если бы ты могла… заехать за мной. Как будто у нас срочные планы. Врачебные, не знаю… Полина сжала телефон так, что костяшки побелели. Гнев — горячий, мгновенный — ударил ей в голову. Не к Ирине. К этому мудаку, который смел её пугать. — Дай ему трубку, — тихо сказала Полина. — Что? — Дай ему трубку. Сейчас же. На том конце провода послышалось шуршание, затем мужской голос, бархатный и сладкий, как сироп. —Алло? С кем имею честь? — С Полиной. Хирургом. И подругой Ирины, — её собственный голос прозвучал низко и опасно. — У нас с Ирой срочные планы. Медицинского характера. Она уходит. Сейчас же. Если у тебя есть хоть капля ума в той пустой голове, ты перестанешь её задерживать и уйдёшь. Понял? На той стороне повисло молчание. —Я не понял, с кем разговариваю, — голос потерял сладость, в нём зазвенела сталь. — Со мной. И я не буду повторять. Отдай трубку Ирине. Послышались какие-то приглушённые переговоры, затем голос Ирины, дрожащий от облегчения: —Он… он уходит. — Хорошо. Выходи из офиса. Я за тобой. Через десять минут. Полина бросила телефон на пассажирское сиденье, завела «Порше» и выехала с парковки, нарушая все правила. Она мчалась по городу, не замечая светофоров, её руки судорожно сжимали руль. Мысли путались. Кто этот Сергей? Почему Ирина его боится? И почему, чёрт возьми, Полина так разъярена? Она подъехала к зеркальной башне, где располагался офис Ирины, как раз в тот момент, когда та выходила из стеклянных дверей. Ирина была бледна, её пальцы бессильно сжимали ремешок сумки. Увидев «Порше», она чуть не побежала. Полина открыла ей дверь со своей стороны. —Садись. Ирина молча села, захлопнула дверь и закрыла лицо руками. —Боже… Спасибо. Полина тронулась с места, резко нажав на газ. —Кто этот ублюдок? — Сергей… Мы были вместе пять лет назад. Он… у него связи. Тёмные. Он не мог смириться с тем, что я ушла. Периодически напоминает о себе. — Он тебя трогал? — голос Полины был ледяным. — Нет. Но взгляд… и слова. Он сказал, что я «делаю ошибку», отдаляясь от него. — Ирина содрогнулась. — Я не думала, что он появится снова. Полина свернула в безлюдный переулок и резко затормозила. Она выключила двигатель и повернулась к Ирине. —Слушай меня внимательно. Если он появится рядом с тобой ещё раз — в офисе, у дома, где угодно — ты сразу же звонишь мне. Поняла? Ирина смотрела на неё широко раскрытыми глазами. В них читались страх, благодарность и что-то ещё… что-то тёплое и беззащитное. —Поняла. Они сидели в тишине, и напряжение первых минут постепенно спадало. Полина смотрела на Ирину — на её дрожащие руки, на сжатые губы — и чувствовала, как ярость сменяется чем-то другим. Чем-то острым и щемящим. — Ладно, — выдохнула Полина. — Всё. Успокойся. Он ушёл. — Я знаю, — прошептала Ирина. — Потому что ты приехала. Она посмотрела на Полину, и в её глазах стояли слёзы. Не от страха. От чего-то другого. —Я всегда сама справлялась. Со всем. С бизнесом, с давлением, с мужиками-хамами. А сейчас… Сейчас я просто сижу и трясусь, и мне нужно, чтобы ты была рядом. Что со мной происходит? Полина не знала, что ответить. Потому что она чувствовала то же самое. Эта женщина вскрыла её броню, пробралась под кожу, и теперь Полина не могла представить свой мир без её звонка, без её улыбки, без этого смеси раздражения и нежности, которую она вызывала. — Со мной тоже что-то происходит, — хрипло призналась Полина, глядя прямо перед собой. — И я не знаю, что это. Но… мне тоже нужно быть рядом. Она повернула голову и встретилась с взглядом Ирины. Тот был полон такой надежды и такого страха, что у Полины перехватило дыхание. Ирина медленно, будто боясь спугнуть, протянула руку и коснулась её пальцев, лежащих на рычаге коробки передач. —Полина… — её голос был тише шёпота. Полина перевернула ладонь и сжала её пальцы. Они были холодными. Хрупкими. —Всё нормально, — сказала она, и её собственный голос прозвучал незнакомо — мягко, почти нежно. — Я здесь. Они сидели так в темноте переулка, держась за руки, и всё, что было между ними — ненависть, злость, неловкость, — растворилось в этой тишине. Осталась только хрупкая, трепетная нить, протянувшаяся между ними. И понимание, что обратного пути нет. Полина завела машину. —Пошли. Я отвезу тебя домой. — Я не хочу домой, — быстро сказала Ирина. — Он знает, где я живу. Он может прийти. Полина кивнула. Она уже думала об этом. —Тогда поехали ко мне. Она сказала это просто, без намёка. Но в воздухе повисло всё, что осталось невысказанным. Весь тот груз влечения и страха, что они несли в себе. Ирина молча кивнула. Полина повезла её к себе. В свою маленькую, неуютную квартиру, заваленную медицинскими журналами и коробками из-под пиццы. В своё единственное убежище, куда она никогда никого не пускала. Они ехали молча. Но их руки, всё ещё сплетённые вместе, говорили обо всём. О том, что игра закончилась. Началось что-то настоящее. И пугающее. И неизбежное.