Целитель

      Утро. Прекрасное, чудесное утро. А я проснулся в одежде.       — Внепланоые приключения ломают мой график, — это были первые мои слова этим чудесным днём.       Встав с кровати, увидел картину настолько привычную, что даже и внимания особого не обратил — наша мужская братия благополучно давит подушку. Может быть не стоило прекращаться их будить на третьем курсе? Сейчас бы как и я вставали ни свет ни заря и вместе мы бы шли на тренировки да физическими упражнениями занималиь бы. Но, это лирика.       Переродевшись в спортивное, скользнул по грани на утёс северного берега родимых островов оловянных, и приступил к разминке на холодных ветрах с морских просторов. Тишь да гладь, да ветер в ушах. Всё-таки, сколько уже живу тут, в этом климате, но никак не привыкну и особо плюсов никак не найду. Куда лучше для меня резкоконтинентальный климат гденибудь посреди огромного континента, желательно близ большого озера и хотя бы немного холмов и гор поблизости. Там и зима «у-ух», и лето «фу-ух».       В общем, почти Хогвартс, но не посреди островов на северах.       С такими мыслями я разминался со своей глефой а-ля Гуань Дао, после чего переключился на парные мечи и полностью эльфийский стиль, взвинчивая скорость до максимума при поддержке энергии жизни и немного шторма. И вот в который раз подмечаю, что эльфийская анатомия в плане строения скелета и расположения тех или иных мышцы немного отличается от человеческой, а потому и некоторые движения, их диапазон или зоны усиления замаха, приложения силы или же инерции немного отличаются, что в итоге делает рисунок ката совсем иным, приходится перерабатывать под тело самые разные нюансы.       И это влияет на итоговый результат, разумеется. Эльф двигается плавнее, кажется, что движения тягучие и неспешные, а сам эльф высокомерен даже в этом вопросе — это если дело касается парных длиных мечей. С копьём и кинжалом стремителен, словно бросок кобры, ну и прочие ассоциации.       Человек же не может похвастать подобной пластикой — уникумы не считаются, это исключения, а не норма. И змея получается подслеповата, и дикий кот храмой, и высокомерие наигранное, и вообще… Но эффективность всё равно должна быть не менее хороша, просто эффектность уже не та…       — Мерлин, какой бред в голову лезет… — прекратил я тренировку, отдышался и скользнул в комнату, тут же отправившись в душ.       Пока принимал водные процедуры, размышлял над тем, что я постоянно использую скольжение по поводу и без. Я уже задумывался над этим, но вот сейчас мысли вновь полезли в мою голову. Так скоро я даже еду буду телепортировать сразу себе в желудок… нет, не буду, слишком уж люблю когда вкусно — сразу в рот телепортировать.       Переодевшись в школьную форму, накинул мантию и скользнул к порогу магазинчика близнецов Уизли. Открыто. Надо же. А ведь я не обращал внимания на график работы.       Открыв дверь я вновь оказался в царстве цветастого хаоса и лёгкого безумия этих братьев-изобретателей. Посетителей пока не было, если не считать парня лет восемнадцати, бывшего ворона на два года старше нас. Девушка-сотрудница проверяла наличие товаров в разделе зелий, а близнецы чувствовались наверху, у себя в кабинете.       Меня они заприметили даже слишком быстро, и я увидел их через обзорное стекло там, этаже на третьем, машущих мне. Махнув в ответ, отправился к ним наверх.       — Привет, — они повстречали меня в дверях, тут же провожая внутрь кабинета и усаживая за стол.       Даже завтрак на меня умудрились подготовить, причём обильный.       — Привет, парни. О, вы и о моём питании решили позаботиться.       — Разумеется, — кивнул Джордж, присаживаясь напротив, а Фред слева. — Мы же не слепые, время знаем…       — …до завтрака в Хоге ещё двадцать минут…       — …значит ты не ел, а как известно…       — Ты молодой растущий организм и должен хорошо питаться, — хором закончили они, сидят и давят улыбку.       — Это со мной навсегда, да?       — Разумеется.       — В таком случае, сначала еда.       — Да мы и сами только-только завтракаем, — кивнул Джордж.       С завтраком мы справились ну очень быстро. Фред, чтобы не терять времени, засел за бумаги и расчёты — небось, бухгалтерия и прочее — так что на разговор за чашечкой особого травяного чая остался только Джордж.       — В общем-то я не с пустыми руками, но пока ничего особенного, — я слевитировал на стол те поделки и заказы, что сделал за последнее время и ещё не передал близнецам. — Вот. И… я забыл сделать брошюру с описанием, но они выполнены в запрошенном дизайне, так что…       — О, уже вижу, да. И функционал, как всегда, идеально соответствует?       — Обижаете, сударь.       — Лучше уточнить, чем потом неприятно удивиться. Вжруг бы мы тебя заговорили и ты забыл бы сказать об изменениях? Мама часто жалуется, что нас не переслушать, а с нашей манерой вообще забываешь, зачем к нам пришёл.       — Вот это кстати справедливо, вы можете, — отрицать слова миссис Уизли я просто не мог, доводов не было. — Но и это не всё. Я же тут, вы наверное не знаете, в плену.       — Плену чего? Любви? — ухмыльнулся Джордж, подмигнув, — Это нам известно уже давно, да Фред?       — Да-да, вчера в ноль еле вышли, как и позавчера. Вот это тебе знать надо, братец, а не чужие кулуарные истории.       — Ты бы подменял его за работой с цифрой, — квинул я в сторону Фреда, — а то сухая статистика вытравит из него ваш врождённым творческий запал. Не дайте рутине вас сожарть.       — При создании второй точки наймём бухгалтера, — покивал Джордж.       — Где-то я краем уха слышал, что кто-то в вашей семье занимался бухгалтерией…       — Да это так, ходила информация, — хотел было отмахнуться Джордж, и тут до него дошло, причём одновременно с Фредом.       Парни медленно развернулись друг к другу.       — Да как мы сразу не догадались! — воскликнули они одновременно, вскочили с мест, дали друг другу «пять» и исполнили какой-то их победный танец.       Через минуту Фред вернулся к работе, а Джордж, вернувшись за стол напротив меня решил пояснить.       — У нас дядя по отцу — сквиб и работает бухгалтером в обычном мире. Говорить о нём у нас не принято, но ты же нас знаешь, если что-то где-то не принято, для нас это как цель сразу же. Ну мы и поддерживаем контакт уже давным-давно, переписка там. Так он уже несколько месяцев без работы, с миром магии знаком прекрасно, и знает очень много… чего знать не надо, на самом деле.       — М-хм, м-хм, — согласно кивал я, хотя с чем я соглашался одному Мерлину известно.       — Так вот… А почему бы и нет? Волшебники бухгалтеры штука редкая, а денег запрашивают так, словно не люди, а гоблины, и минимум будут управлять всем Гринготтсом, а не вести учёт магазинчика. А с дядей и договориться можно, и жильё организовать на время.       — Могут быть сложности. Он же в обычном мире живёт? Там с легализацией его дохода в магмире может быть сложновато…       — Он взрослый и опытный сквиб, Гектор, — отмахнулся Джордж. — Уж он-то придумает, как легализовать деньги. Да и более того, он и так это знает, и не один способ.       — Дело ваше… и вы меня отвлекли. В общем, я в плену у Пожирателей, но это большой секрет.       — Хм… Не похож ты на пленника. Шутки шутишь?       — А я часто шучу? — ответил я с улыбкой.       — Вообще, нет. И что от нас требуется? — посерьёзнел парень.       — Да нет, ничего такого. В плену я, как видишь, лишь де-юре.       — А-а-а, понял… что ничего не понял. Но ладно, не буду перебивать.       — Так вот, пока я в плену, я понапридумывал всяких ловушек и прочих гадостей для Пожирателей, хоть использовал лишь некоторые. Вот… — я выудил из рюкзака стопку пергаментов с записями моих идей, в том числе и методы их реализации на местной школе магии, без ковки и прочих эльфийских схем. — Посмотрите, оцените, может и себе что-то возьмёте, мало ли. И да, есть у вас что-нибудь этакое для ловушек или гранат?       — Тебе этакое чтобы совсем того, или шуточное? — Джордж принял бумаги и струдом сдержался, чтобы не начать их изучать вот прямо сейчас.       — А у вас появилось «совсем того»? Неожиданно.       — Да нет, просто, сам понимаешь, придумываешь что-то придумываешь, а на выходе получается совсем не шутка. От слова «полностью». Но сейчас такие времена, что, даже такие проекты сохраняются. В сейфе для сейфа под сейфом под половицей.       — Тут ты прав, — наконец-то я сделал глоток травяного отвара, — М-м-м, вы и тут что-то намудрили, да?       — Ты про травы? Ну а то! — обрадвоался Джордж. — Мы тоже любим, когда вкусно.       — И бодрит, — добавил Фред, испив из своей кружки и продолжая работать, не поворачиваясь к нам. — Бизнес, оказывается, выматывающее дело. Мы до сих пор с этим дурачиной не решили, когда у нас будет отпуск — через сто лет, или всё же никогда?       — Ясненько. Тогда можно из шуточного, больше похожего на ловушки.       — Их есть у нас, сейчас…       Джордж убежал к двери в смежное помещение и быстро зашёл туда. Через минуту, не больше, вернулся уже с целой горстью всяких вещиц, но при этом и со стопкой обычных бумаг. На мой вопросительный взгляд он пояснил:       — Это экземпляры, вдруг тебе так понятней будет, ты же любишь разбираться в готовом продукте, а это — схемы, — выложил он всё на стол. — Бумага, кстати, намного круче для набросков, чем пергамент.       — И чем же? — хотя ответ я и так знал.       — Стоит копейки, очень практично. А то мы же не ты, идеальной памяти нет, а без записей…       — …тяжко, — закончил Фред. — Ну очень совсем. Так что мы записываем практически всё.       — Эм… — я задумчиво осматривал всё это добро. — Можно взять?       — Разумеется. Если я начну всё это презентовать, ты отсюда выйдешь к вечеру.       — Тогда… — я мгновенно призвал палочку из кобуры и одним взмахом сделал копии бумаг, а вторым отправил экземпляры и копии в свой рюкзак. — Так и поступим. Хотя прям в плен я возвращаться не собираюсь, но подкинуть ещё сюрпризов или модернизировать мои войска было бы неплохо.       — Войска? Отсюда поподробнее.       Ну я и рассказал, потратив где-то полчаса на саму ситуацию, и минут десять на общую идею, хотя и без подробностей. Должен сказать, близнецы ухухатывались, а когда я показал парочку воспоминаний от лица лича, пехоты или паучков в омуте памяти, который, к слову, создал на месте трансфигурацией и рунами, не забыв закрепить результат, то близнецы вообще не могли встать с пола.       Самым ярким воспоминанием для них стал полёт Долохова из окна. И я понимаю причины. Цветной взрыв, блесятщие стразы, дам, искры в ночи, иллюминация всех цветов, тело Долохова, разукрашенное, летит как стрела и крутится вокруг оси, руки тоже крутятся, за ним шлейф из дыма, а изза вращения он разбрасывает вокруг себя цветные брызги, краску и светлячков.       Я же размышлял над тем, как этот человек, умудряющийся сходить с ума над такими позитивными с виду вещами и ловушками, находя в них юмор, может с такой же улыбкой потрошить, убивать, «тушить-фаршировать». Во имя Тёмного Лорда и Общего Блага, разумеется.       Хотя, если подумать, я такой же, только компас моральный с другими настройками.       — Ха-ха-ха… ну ты там и устроил… — смеялись близнецы.       Когда все подуспокоились, а стаканы с отваром были вновь полны, я решил перейти к другой теме.       — Ребята, вы сейчас вхожи в дом сами-знаете-какой?       — Пф, ну ты и назвал, — Джордж весело ухмылялся, толкнув плечом Фреда. — Но да. А что?       — Я немного повздорил с некоторыми из ваших…       — Сильно?       — Ну… не решись конфликт чудом и относительно мирно, мы бы уже тихо враждовали.       — О как!.. — воскликнул Джордж.       — Хм… Фред задумался. — Наверное, из-за этого Грюм ходил и долго возмущался поведением «великовозрастных придурков с песком вместо мозгов».       — В общем, — продолжил я, — нужно кое-что выяснить, заодно поделиться инфой. Первое — к Тмёному Лорду прибыло двадцать восемь вампиров. Не знаю, какие именно, насколько сильны, из каких групп, кланов, гнезда, или как они там делятся между собой. Это раз. Сам Тёмный Лорд где-то носится по Европе и союзников ищет. Может наёмников. Это два.       Парни слушали, кивали.       — Учитывая, что путешествие его началось относительно недавно, а уже есть вампиры, ожидать можно что угодно. Это три. Потом… Я ничерта не знаю о вампирах, а я не люблю оставаться в неведении. У Бродяги куча книг, которые он хотел выбросить, но Борода не дал, припрятал от сумасброда, и раздаёт их для изучения тем, кто способен понять, научиться и не убиться. Узнайте про достоверные книги о вампирах. Именно как о существах, плюс их социальщину.       — Не вопрос, — кивнул Джордж без всяких шуток. — И я вижу по глазам ещё что-то.       — Есть лицо лидера группы вампиров, — я достал палочку, создал магией плотную бумагу, коснулся её палочкой и начал медленно создавать лицо вампирши с фотографической точностью и цветопередачей. — Женщина. Возраст, сами понимаете, неизвестен, но явно богатый жизненный опыт — такое во взгляде видно.       Сначала я создал образ маскировки, который она использует, а на втором листе настоящее лицо. Ближнецы держали перед собой два портрета, переводили взгляд с одного на другой, и так минуту.       — А точно не наоборот? — удивился Джордж.       — Вот-вот, — активно кивал Фред. — Обычно плохое маскируют хорошим. А ты говоришь, что вот хорошее — это оригинал, а плохое — иллюзия?       — Чужая душа — потёмки, — пожал я плечами. — Вдруг так надо?       — А кто их знает, — пожал плечами Джордж.       — Женщины, — добавил Фред.       — Даже если вампиры, — подвёл черту Джордж.       — Собственно, у меня на этом всё. Господа, позвольте обнаглеть, и уйти прямо отсюда.       — Да не вопрос, только защиту не снеси, чинить долго, и не бесплатно — не наш профиль.       — До встречи, — махнул я рукой и начал уходить в скольжение.       — Деньги забы… — донеслось до меня уже в процессе скольжения.       Ну, ничего страшного, потом заберу. С близнецами всё-таки можно иметь дело и доверять. С такими мыслями я уже стоял перед горгульей в нише. Да, нужно увидеть Снейпа.       — Я даже не сразу в кабинет перенёсся, так что вежливость соблюдена, — высказал я вслух, отчего, мне показалось наверное, у горгульи одна бровь поползла вверх.       Но тем не менее она отъехала в стороны, открывая проход к винтовой лестнице наверх.       Кабинет директора… странно пах. Похоже, Снейп решил сварить что-то убийственно отравительное, не иначе.       — Директор, пора объявлять команду «газы»? — чуть громче положенного заговорил я. — А то всякий зарин, зоман и ви-газы будут гуманнее!       Снейп выплыл из смежного помещения, коих было довольно много в этом кабинете, он же покои, душевая и вообще, по сути, большая квартира директора.       — Ваша аналогия крайне неуместна в текущей политической ситуации и на фоне магического аналога национализма и фашизма в стране.       Снейп быстро оказался за своим столом, сложил на нём руки и воззрился на меня с немым вопросом.       — Вы бы сняли чары фильтрации, и были бы со мной согласны, директор, — я подошёл к столу и присел в кресло.       — Да будет вам известно, мистер Грейнджер, что я не использую подобные чары во время приготовления зелий. А уделяй вы больше времени зельеварению, а не глупым взмахам волшебной палочкой, вы бы знали, какой именно состав мастерского уровня я варю, и что отвлекаться на долго мне нельзя.       — Моё почтение вашей выдержке, — кивнул я, — а то у меня, судя по головной боли, уже сенсорный шок от этого аромата. Сразу к делу, — я воссоздал трансфигурацией два портрета вампирши и передал их Снейпу. — Нужна инфомрация. Это глава вампиров, чтоприехали погостить к одному светловолосому вашему другу. И мне нужен доступ в к секции о вампирах. Не к сказкам и басням, а к реальной инфомрации.       Снейп быстро осмотрел портреты, отложил в сторону и, жестом руки, приманил гербовой пергамент, за пару секунд изобразив на нём пером разрешение на моё посещение определённого отдела Особой Секции. Не прошло и минуты, как я уже держал в руках заверенный бланк, а Снейп одним взглядом спрашивал: «Что ещё?».       — Спасибо, директор, — не стал я отвлекать зельевара дольше необходимого и направился на выход.       — Мне имеет смысл говорить вам не лезть ещё и к ним? — донеслось мне в спину.       — Я и не собирался. По крайней мере пока не пойму, что это за явление такое, вампиры.       На этой ноте я покинул кабинет директора, навесил на себя все мыслимые чары маскировки и направился к кабинету рун — сегодня предстоит очень долгое, изнурительное занятие для меня и Дафны у профессора Бабблинг, как у мастера. И мне немного интересно, что же там будет.       ***       Руны — как много в этом слове.       Каким-то образом я всегда прихожу после Дафны, если дело касается каких-то дополнительных занятий. Абсолютно всегда.       Профессор Бабблинг сидела за своим столом, её тяжелая бордовая мантия, словно бархат, вызывала ощущение визуальной тяжести. Кабинет же ничем не отличался от привычного, ведь это он и был. Стены не были богаты различными плкатами, но те что были довольно информативны для новичков — базовые схемы построения рунических цепочек, примеры расчётов взаимодействия цепочки рун из двух, трёх и четырёх рун и прочее.       — Здравствуйте, профессор, — кивнул я и пошёл к столу Дафны.       — Доброе утро мистер Грейнджер, — стандартно и без лишних улыбок кивнула она.       Стоило мне подойти к Дафне и обменяться приветствиями, как профессор остановила мои попытки занять место рядом.       — Присаживайтесь за отдельный стол, — чуть улыбнулась она. — Может быть уровень знаний и опыт у вас схожий, но направление, в котором вам легче и удобнее развиваться несколько иные. Предлагаю на моих занятиях, как мастера, работать по индивидуальной программе. А обменяться опытом вы сможете и в свободное время. Но всё равно придётся начать с общих, обязательных нюансов.       Дафна взглянула на меня с наигранной печалью, при этом поглаживая стопку своих книг и справочников, которых я никогда не видел.       — Тц, — я с улыбкой покачал головой. — Ты будешь припоминать третий курс при первой же возможности?       Заняв стол рядом, я начал раскладывать свои принадлежности.       — Разумеется, дорогой.       — Особенности ваших личных взаимоотношений я бы тоже попросила оставить на свободное от занятий время. Давайте вести себя профессионально, коллеги.       — Да, профессор, — ответ наш был одвременный.       Убедившись, что мы готовы внимать и записывать, профессор встала из-за стола и подошла к меловой доске, раздвинув её вширь и ввысь — я и не знал, что она тут может увеличиться в площади в четыре раза.       — Итак, зная ваш уровень навыков и познания в древних рунах, и разобравшись в рунической составляющей ваших проектов, я составила программу обучения. Обучения именно как подмастерий, готовых сразу начать обучение на мастера.       Мы внимали, и даже сделали вид что преисполнились… всем преисполнились, воодушевились и вдохновленно ожидали.       — Уберите это наигранное выражение ваших лиц, молодые люди, — отмахнулась Бабблинг. — Легче вам от этого не станет.       Пришлось вернуть безстрастное выражение, спокойное и сосредоточенное.       — Можем ещё и окклюменцию на максимум выдать, — я покрутил перьевую ручку в пальцах, — чтобы совсем уж хорошо.       — Из крайности в крайность? Прелестно. Тем не менее… — профессор взмахнула палочкой, а на доске появились знакомые до боли руны. — На нашем школьном курсе мы изучали традиционные для Хогвартса и Англии руны, распространённые в своё время на островах. В том числе и скандинавские, хотя все они так или иначе похожи в магическом смысле.       Разумеется, с помощью магии профессор создала примеры как текстов, так и цепочек, простых, с линейной связью.       — Так же изучали правила создания цепочек, их взаимодействие друг с другом, правила объединения цепочек и взаимодействие рунических массивов или отдельных рун с чарами, заклинаниями и прочими дисциплинами.       Для наглядности профессор создала записи формул и рун, как они взаимодействуют и прочее. Для нас. для себя самой, чтобы вдруг не потерять нить повествования, не знаю, но пусть будет.       — В следующие полтора года… — Бабблинг задумалась. — В принципе, судя по вашим работам, программу вы знаете и понимаете, специально изучив её или же нет, неважно. Разве что я бы, пожалуй, всё равно проверила ваши знание маленьким тестом минут на тридцать. Надеюсь, вы не против.       Тон профессора не предполагал ответа или сопротивления, а пергаменты с тестами полетели к нам буквально сразу же, ну а мы уже не сговариваясь приступили к выполнению работы.       После всех наших с Дафной работ с рунами, проектов и прочее, подобные вопросы казались простыми, но только те, которые касались расчётов или практического применения, а вот абстрактные теоретизирования о рунах мы знали и понимали несколько в меньшей степени, а уж учитывая то, что порою в комбинациях рун можно так погрязнуть в лексических смысловых дебрях, начиная философствовать о всякой ерунде…       Проще говоря, на абстрактных темах мы немного посыпались, и даже фанатизм Дафны на почве рун не особо помог — она, как и я, любит конкретику и чёткие расчёты. Не иначе как мой браслет и постепенное наращивание активности мозга повлияли на подобное.       — Хм… — профессор внимательно проверяла наши ответы. — В целом, я так и думала. Очень хорошо. Философией нагружать вас не буду, для вас она по большей степени бесполезна. А вот если решите изучать азиатскую магическую письменность, особенно китайскую, то без философского подхода вам будет никуда.       — Китайскую? — удивился я. — А приём тут руны?       — В международной классификации, китайская магическая пиьсменность, как и японская современная, причисляются к рунической магии, пускай и в отдельном её разделе. Кстати, занятный факт. К китайскому направлению рунической магии допускаются только мастера рун классической школы.       — Эм… — тут Дафна немного зависла от попыток осознать смысл сказанного, а точнее, причины введения подобных ограничений.       — Понимаю ваше удивление, — покивала профессора. — Однако такова ситуация. Да и сами маги Китая и Японии не спешат допускать до своих знаний чужестранцев. Тщательно берегут наследние. И если с Китаем можно вести какие-то дела, то с Японией — невозможно. Но и с Китаем сложно.       — Не раскажете, в чём именно?       — Разве только в двух словах. Пока выгодно, китайцы с радостью ведут с тобой дела, но стоит только потерять выгоду, они с радостью и улыбкой воткнут тебе но в спину. Такая уж культура. Страшные лицемеры, причём не только на публику, но даже сами для себя. А японцы просто ненавидят всех, кто не японец. С ними и легко и сложно одновременно. Но касательно, почему лишь мастера…       Профессор взмахом палочки создала на доске прямоугольный рисунок из линий. завитушек и различных иероглифов.       — Если использовать особую магическую бумагу, особые чернила и нарисовать это чернилами, запитав магией, мы получим барьер против нематериальных, призрачных и духовных сущностей. Разумеется, барьер временный. Однако, чтобы нарисовать этот небольшой комплекс правильно, а его нужно именно рисовать, работая как с зельем, нужно знать от чего и почему именно так нужно делать каждый завиток, линию, толщину линии, угол, переход, резкое или плавное изменение линий. А теперь представьте, что вам непривычно разбираться в подобном.       Не то чтобы уж совсем сложно, но нюансов и вправду крайне много. Классические руны намного легче, хотя для создания подобного контура чисто на рунах и даже с применением чар, нам потребовалось бы намного больше пространства для изображения схемы, а её сложность была бы довольно велика. Но это если делать хорошо, качественно и полнофункционально. А если тяп-ляп на полчасика, то из пяти рун можно линейную цепочку сделать — совсем просто, но совсем плохо.       Но можно комплекс чар закрепить и соединить четырьмя-пятью рунами, и тогда комплекс будет даже лучше в чём-то, но плести замучаешься, это просто долго выписывать палочкой всякое, а руны представил, вполотил, активировал, готово. Правда, такое в Хогвартсе исполняем только я и Дафна. и профессор Бабблинг. Допускаю, что и остальные профессора, но простенькие цепи.       После экзаменации и короткой лекции о чуждых нам рунах, профессор пояснила, к чему вообще об этом заговорила, попутно готовя материалы для практической проверки.       — Дело в том, что подмастерье рун должен изучить минимум четыре независмых рунических языка хотя бы на продвинутом базовом уровне. Обычно у нас, да и в остальной Европе, берут скандинавский древний, древнеарамейский магический, древнеегипетский и магический германский.       — Вот о последнем непонятно.       — Там целая история, — отмахнулась Бабблинг. — Но он имеет мало отношение к германским племенам. Это связано с территорией происхождения и древностью. Кажется, первые известные переходы в магический мир, если вы понимаете о чём я, были обнаружены именно там. И именно те древние шаманы ходили туда. По необходимости, как считают историки, или при обнаружении чего-то на той стороне, создавали свой магический язык. Но тут точных данных нет.       Профессор взмахом палочки приманила из одного из дальних шкафов внушительные стопки книг, слевитировав их на наши столы.       — Первым делом мы приступим к изучению других рунических языков. Хорошая база по взаимодействию рун у вас уже есть. Между руническими языками методы взаимодействия мало отличаются. Так что сначала языки, а потом будем переходить к куда более сложным методам взаимодействия рун. Они как раз будут общими для всех языков.       Не успели мы полюбопытствовать, что за книги нам выдали, как пришла пора практики. И практиковались мы в самой что ни на есть скучной, долгой и муторной теме — гравировка рун на материалах, в том числе и работа с тканью.       — Долго и нудно… — выдал я в тишине класса.       — Абсолютно согласна, — кивнула Дафна.       Мы специальным инструментом гравировали сначала древесину одного вида, потом другого, вычисляли оптимальное расположение рун в зависимости от направления роста и формы волокон дерева. Потом перешли к работе с металлическим материалам, и там пошли очередные нюансы, которые приходилось выяснять диагностическими чарами.       — Муторно… — повторился я.       — И совершенно не занятно… — вторила Дафна.       — Что вы возмущаетесь? — Бабблинг отвлеклась от своей деятельности, а точнее, от записей в большом блокноте. — Это самая что ни на есть классическая методика, которую нужно знать и уметь использовать.       — Это слишком долго, — покачал я головой. — Я проще взмахну палочкой и трансфигурирую нужный мне материал с уже выгравированными рунами в соответствии со свойствами материала. И закреплю трансфигурацию.       — Именно, — согласилась Дафна. — А это… просто изматывает, а нового ничего.       — Ваш метод хорош, пусть и не особо инновационный. Просто мало кто может сделать такую сложную трансфигурацию, при этом ещё и в рунах разбираться на должном уровне.       — Так и просится некое «но», — не мог я не заметить очевидное.       — Именно так, — профессор прикрыла блокнотик. — А если вам нужно гравировать изначально магический материал?       — Создам трансфигурацией нужный по физическим качествам, и сделаю его магичеким по нужным параметрам теми же рунами, а нужную гравировку вплету с учётом тех рун.       — Вы, мистер Грейнджер, создаёте сложности на ровном месте.       — Не согласен, — кивнул я и достал палочку. — Позвольте?       — Разумеется, — профессор даже немного оживилась, хотя во взгляде читался вопрос: «Что же можно сделать этакого без длительной подготовки?».       Ну а я просто взмахнул палочкой, трансфигурируя из воздуха своего лича манекена со всеми полагающимися ему руническими контурами и модулями. Ух, тёмно-серый, стального матового цвета, черепушка вытянутая книзу. Активация — тусклое зелёное свечение.       Трансфигурировав накидку, кинул её в сторону лича, а так как контроль сразу подключился через кольцо, плюс мои модификации на простые алгоритмы автономного поведения основанного на ответной реакции моего подсознания на сигналы от кольца — да, намудрил, но главное в том, что работает — лич ловко перехватил накидку и в одно движение стал надевать. Я же в это время взмахом палочки создавал посох с боевыми руническими комплексами, а когда лич оделся, кинул ему посох, тут же перехваченый манекеном.       Лич крутнул посох, стукнул о пол, создав волну магии, и опёрся о него, чуть сгорбившись, и почти незаметно немного согнувшись в коленях — такой алгоритм ему задал я для большей подвижности с места.       — И… — профессор была шокирована, честно говоря. — Что это такое?       — Условно боевая марионетка с мысленным управлением, — пожал я плечами. — Вы информированы о том, где я пропадаю последнее время?       — Честно говоря, директор не ставил нас в известность. Сказал лишь то, что вы на какой-то особой практике.       — Хм… — усмехнулся я. — Технически, можно сказать и так. В общем, на этой практике я просчитал вот этого красавчика, — лич показал свободной рукой большой палец, — и теперь могу их создавать сколько угодно. на ходу внося изменения в рунические контуры, ведь знаю их досканально. А ещё там стоит мощная цепочка шифрования на древнеарамейском, так что… Вы можете попытаться расшифровать. Кстати, при выходе из строя, он полностю разрушается, удержать невозможно.       Профессор не из тех, кто не ответит на брошенный вызов, так что довольно споро она подошла к личу, начав обходить его со всех сторон. К слову, если он выпрямится, то ростом будет под два метра, так что махина это та ещё.       Пока профессор ходила да разглядывала, а потом так и вовсе пыталась волшебной палочкой и магией разобраться в том, как прочитать хотя бы кусочек рун, из-за блока шифрования и защиты превратившихся в один магический массив без диагносцируемых отдельных блоков, ко мне подсела Дафна. Тихо так, чтобы не привлекать внимания увлекшейся Бабблинг.       — Это что такое? — тихо зашептала Дафна практически мне в ухо, ещё и прижавшись к плечу. — Ты что опять учудил, Гектор?       — Полегче, — так же шепнул я, склонившись к её ушку и приобняв, — это было провокационно.       — Не смутишь, не получится, — хотя по глазам видно, что может и не смутил, но мысли у девушки потекли в совсем другом русле, пускай и лишь на миг. — Ну так что?       — Да так, баловство, — ответил я уже нормально. — В плену создал, что бы хозяевам аппартаментов и их гостям скучно не было.       — И как? Не скучно?       — О, я тебе сегодня покажу в омуте в нашей комнате. Да и Пэнси позови. Там… — на миг прислушался к инфомрации от лича, пехоты и паучков, — …и сейчас происходит абсурд. И розовый цвет в нём играет роль.       Просто прямо сейчас группа Пожирателей и адекватных егерей попались в ловушку на всё том же неприступном втором этаже южного крыла, покрылись розовыми блётсками, синими волосами, вместо носа обзавелись свиными пятачками и под хохот вновь разукрашенного Долохова, ещё и попавшегося в ловушку-растяжку и раскачивающегося под потолком на канате, кидали заклинания сложные и мощные, точечные и массовые, вот только вербальным ключом для всего было: «Уи-и-и-и!!!».       — А на словах рассказать?       — Поверь, дорогая, это надо видеть.       — Даже боюсь представить, что ты там устроил.       — Могу сказать одно. Они меня будут ненавидеть.       И устроят за мной уже настоящую охоту после того, как Тёмный Лорд вернётся. А значит развяжут мне руки для полноценного ответного удара. Мо.ет сейчас я и не обременён клятвами ненападения первым, но репутацию хочется держать на уровне уже сейчас, а то не дело если потенциальные клиенты меня, как целителя, будут считать психом ненормальным. Хотя, не факт, что осведомлённые о моей деятельности уже так не считают.       Пока мы разговаривали, профессор всё серьёзней и серьёзней подходила к попыткам расшифровать хоть что-нибудь. Вот только я не шутил, говоря, что это невозможно. По крайней мере невозможно в пределах быстрого анализа. Тут нужно крайне вдумчиво, долго, старательно, неделями расшифровывать сразу весь комплекс. Просто я не мелочился, разбивая функции на отдельные блоки, а срастил всё в одну, очень сложную, пускай и практически линейную схему. Да, не новая идея, очень многое взято с проекта экзоскелета для феникса, но всё же.       Через десять минут профессор решила, что ничего она быстро не решит и не разберётся, так что отступила и вернулась за свой стол.       — Что же, мистер Грейнджер, — она взглянула на меня, заметила Дафну рядом со мной, снова на меня. — Мисс Гринграсс.       — А я и не заметила, — удивилась Дафна и быстро отсела за свой стол.       — Итак. мистер Грейнджер, можете развеять вашего… даже не знаю, как это назвать.       — Просто его скелетейшество, Лич-Третий.       — Третий? — Дафна и профессор удивились одновременно.       — Ну да, третий. Он же третий.       — Но ведь, — профессор смотрела на меня с вопросом, — вы можете создавать их постоянно.       — А ещё я могу биться головой о стену. Зачем делать то, в чём нет никакого смысла?       — Вы могли бы создать целую армию и захватить Англию?       — Вы меня с Тёмным Лордом спутали, профессор, — улыбнулся я. — Мне это ни к чему. Тем более, управляю им я. Вот этим вот, — я постучал пальцем по виску, — мозгом. А он у меня один. О какой армии может идти речь, если мне и парочку тяжело тянуть.       — Это. справделивое замечание. Однако, перейдём к сути… Всё же, мистер Грейнджер, — не выдерала профессор и пару минут, — сделайте с вашим, сэром Личем-Третьием что-нибудь.       — Один момент, — я встал с места и подошёл к личу, положив руку на его плечо.       Немного скорректировал при помощи окклюменции образ поведения лича-третьего в своём подсознании и закрепил именно за ним. Теперь он будет автономно действовать, опираясь на этот шаблон, как и положено при трансфигурации.       Лич выпрямился, оперся на посох, перенеся часть массы, и похромал по классу. Немного сутулости оставил. И стук от пятки левой ноги. И от посоха.       Лич резко обернулся к нам, глядя из-под капюшона.       — Постоянная бдительность! — выдал он голосом Грюма, и стукнул посохом о пол. — Салаги.       И вернулся ко мне.       — Хе… — улыбнулся я.       Профессор была удивлена, а Дафна чуть ли не в первые в жизни приложилась ладонью к лицу, тихо проговоря: «И вот его я люблю».       — Разрешите отойти буквально на минуту?       — Разумеется, мистер Грейнджер.       Получив разрешение, взял лича и скользнул в кабинет директора.       Снейп неизменно сидел за своим столом, распивал горячительный напиток — не чай же он будет пить из такого стакана — и явно не желал никого видеть. Моё появление он просто проигнорировал.       — Директор, — обратился я к нему.       Снейп демонстративно медленно начал крутиться в кресле, отворачиваясь к окну и разглядывая пейзажи. Учитывая, что именно этим зимним шотландских утром всё вокруг затянуло таким густым туманом, что из башни даже внутренний двор не видно, занятие Снейпа казалось абсолютно бесполезным…       — Я понимаю, директор, что разговор со мной имеет меньше смысла, чем созерцание тумана…       Снейп повернулся ко мне в полоборота и одним лишь взглядом и бровью показал, как неожиданно удивлён моими выводами.       — …но не могли бы вы присмотреть за этим парнем?       — А ваша поделка не может просто постоять где-нибудь в нише для доспехов и, например, пугать учеников? И больно уж он похож на тех, кого описывал мне один наш общий знакомый.       — Модель номер три, усовершенствованный. Может наносит моральные травмы.       — И каким образом?       Лич сделал хромой шаг вперёд, пристукнул посохом и чуть склонился.       — Постоянная бдительность!       Снейп чуть дёрнулся от неожиданности.       — Хах, салага, — лич дохромал до кресла, но вместо того, чтобы сесть, начал пристально осматривать артефакты, бутылки, помахивая над ними рукой, чтобы принюхаться. — За каждым углом могут прятаться тёмные силы и плести свои заговоры, запомните мои слова. А моя работа — их раскрывать.       Наконец лич решил сесть в кресло, вытянув ногу, якобы протез, и поставив посох перед собой, пристукнув им.       — Это… — Снейп протянул с любопытством глядя на лича. — Как минимум занятно.       — Профессор Бабблинг не поверила, что я создаю волшебные предметы трансфигурацией, тут же мгнвоенно вписывая любые известные и просчитанные мною рунические контуры прямо в момент создания. Вот и показал. А развеивать жалко. Да и я что-то не уверен, что получится легко.       — Зашифровали что ли?       — Ага…       — Феноменальный талант в вашей голове поразительным образом сочетается с не менее феноменальной глупостью и недальновидностью. Объясните мне, мистер Грейнджер, как такое возможно?       — Я и сам бы хотел знать, сэр.       Снейп печально вздохнул.       — Оставляйте здесь. Только подальше в уголке. И с вас ответная услуга.       — Какая, сэр?       — Вы ведь наблюдаете через него, не так ли?       — Могу отключиться, но тогда он выйдет на автономность по шаблону поведения Грюма.       — Прекрасно. А если вы заложите небольшой шаблон, например, припугнуть на словах, поведением и интонациями, хм, по кодовой фразе?       — Можно. А кого пугаем-с, сэр? — улыбнулся я.       — Гостей, которые мне не понравятся.       — Всех, что ли?       — Поразительная прозорливость, — кивнул Снейп. — Ну так что?       — Согласен.       В итоге в моё подсознание за личом-третьим был вписан ещё один шаблон поведения, а я вернулся на занятие по рунам. И до самого ужина мы старательно изучали новые языки. Чёртовы Мордредовы языки! И слава Мерлину, что мы с Дафной очень хорошо продвинулись в окклюменции, а у меня так и вовсе великолепная память, да ещё и от Гримуара досталась странная способность лучше и как-то иначе запоминать.       В общем, на ужин мы отправились вымотанные целиком и полностью, ели молча, а потом, попав в плен Пэнси, были отбуксированы в Выручай-Комнату. А ещё от моей гвардии сигналы идут странные — что-то в доме Малфоев происходит. Эх… Никакого покоя. честное слово.       ***       Выручай-Комната и вправду так называется неспроста, пускай я и уверен, что такое название придумали для неё вовсе не основатели Хогвартса, а сами ученики, стоило только им её однажды обнаружить.       Она и в самом деле выручает, кто бы что не думал. В случае острой необходимости, когда ученик от безысходности забирается аж на самый высокий этаж, практически пустой, в коридор, где нет ни одного кабинета и висит лишь один гобелен — хотя, опять же не факт, что его не повесили уже те, кто нашёл комнату для облегчения поисков уже своим детям — и начинает в панике ходить туда-сюда, размышляя о том, что ему нужно острее всего и вот прямо сейчас, и тут оп-па! Комната, да ещё и в точности такая, какая нужна.       Для нас же с Дафной эта комната стала этаким личным уголком. Правда, остаётся неразрешённой одна тайна — почему в нашем уголке постоянно вертится Пэнси? Я не против, конечно, но её присутствие слегка влияет на интим. Не тот, который совсем уж интим, а банально этакое личное. Но да чёрт с ними, с размышлениями на эту тему.       Оказавшись в уже привычно обставленной гостиной в стиле Дафны, мы расселись по своим привычным местам вокруг столика, а я при помощи волевого мысленного посыла заказал у домовиков не чай, как можно было поумать, а бодрящие травяные сборы, подсознательно угадав предпочтения девушек во вкусах.       Испив пару глотков в молчании, мы ждали, когда схлынет усталость от проведённого за рунами дня. Ждали в молчании, и только Пэнси решила, пока мы приходим в себя, остать свои записи и начать что-то с энтузиазмом черкать в них, чуть было не высунув кончик языка от усердия. Я же тем временем подключился к своим войскам.       В Малфой Мэноре тишь да гладь, да Божья благодать — именно так можно было описать затишье, что там цакрило. Никакой активной деятельности. Все заняты своими пожирательскими либо егерьскими делами. Последних, к слову, в штабе почти не осталось — наверняка отправились на очередную охоту за грязнокровками и прочими не одобряемыми Тёмным Лордом персоналиями. Пожиратели тоже присутствовали далеко не в полном составе, наверняка на миссиях. Пускай Тёмный Лорд и одбыл по своим делам, но поручения, я уверен, раздал всем и на долгое время вперёд. Та же Беллатрикс сейчас бродила по замку и отлавливала всех подряд просто из желания отловить.       Но откуда тога шли сигналы на моё кольцо о какой-то суете?       Как следует пройдясь по каждому из юнитов в отдельности, понял, что дело в вампирах. Именно они устроили свой небольшой штаб в незанятом никем крыле дома, спокойно там поживают, осваиваются, и казалось бы проблем нет, но это не так. Глава этой группы на пару с ещё одной вампиршей — а я почему-то уверен, что эта фигура в глухой мантии и в капюшоне именно вампирша, а не вампир — вполне успешно шарились по дому, избегая встречи с кем бы то ни было.       И что тут такого? А всё просто. Это Пожиратели и домовики не знали куда смотреть, нак что не видели и не замечали деятельности этой парочки, а вот я уже видел и почти осознал, как именно работают подобные методы сокрытия и перемещения, так что знали это и паучки, и пехота, и личи, ведомые не столько кольцом, сколько моим подсознанием.       В общем, эта парочка активно использовала теневые приёмчики наподобие возможностей Пэнси, шныряя тут и там. Но это полбеды. Куда серьёзнее то, что эта дамочка с феноменальным упорством отыскивала моих паучков или пехоту, стоящую в засаде, охранении припасов или на постах. В общем, портила игру всеми доступными способами.       Да-да, это игра. Это понимаю я, это понимают тёмнолордские силы, кроме альтернативно одарённых, коих тоже непростительно много в их личном составе. И все мы понимаем, что как только Тёмный Лорд вернётся, всем придёт кабзда. Мне, по их мнению, неибежная кабзда только по той причине, что я нужен Тёмному Лорду, и вот когда он вернётс и даст отмашку, игра превратится в кошмар для меня, и пытать меня будут, и резать, и всякое непотребство учинять. Уверен, они ещё и лелеят надежду на то, что на моих глазах будут потрошить важных мне людей, ну, чтобы капитально низвергнуть меня в пучину боли и отчаяния. Как и всех тех, на кого укажет Тёмный Лорд, или кто просто ему не угоден из-за статуса крови или чего ещё.       Так же это понимаю и я. Понимаю, что возвращение Тёмного Лорда скорее всего поставит точку в наших невинных играх, и я сильно сомневаюсь, что есть такой расклад, при котором мы не будем пытаться смертельно достать друг друга. Не я и Лорд, нет. Я и его Пожиратели. И если бы я просто сидел спокойно, отыгрывая пленника, а потом сбежал, Тёмный Лорд бы скорее всего плюнул на меня и не стал бы выдавать приказ на устранение. Но после моих выходок он воспримет их как личное унижение, а значит охота будет уже настоящей. Ведь никто не смеет так смачно плевать в лицо Тёмного Лорда.       Значит, нужно придумать, какую уникальную возможность подкинуть противникам Тёмного Лорда, чтобы поиск какого-то мерзкого грязнокровки стал абсолютно незначимым даже на фоне оскорбления. Например, подкинуть какую-нибудь вундервафлю Дамблдору. Почему бы и нет?       Ну и останутся идиоты из его войска. Их можно будет уничтожать тайно и по одному. И не сразу. Хотя тут опять нужно будет крепко подумать, вычислить игроков и прознать об их планах.       Бодрость от травяных сборов наконец-то вернула меня к жизни, и уже сознанием я вернулся в Выручай-Комнату.       — Как день прошёл? — спросил я Пэнси, отвлёкшуюся от записей и просто тренирующейся в использовании тени без палочки или чего-то ещё — она создавала на ладони теневых человечков, танцующих вальс.       — О, с возвращением на бренную землю, сэр «Пустой Взгляд», — как всегда, полна ехидства. — А день мой прошёл вполне себе буднично. Занятия, свои изыскания, немного шпионских игрищ… и совсем никаких новостей. Вообще. Это становится чрезвычайно скучно, скажу я вам.       — Нам?       — Она тоже уже с нами, — кивнула она на Дафну, что прижалась ко мне и пристроила гоову на моём плече.       — Могла бы и промолчать, — в её голосе слышался укор, а сама она нехотя вернула себе нормальное горизонтальное положение, правда, как и я, откинувшись на спинку дивана.       — А у вас как?       — Руны… — неопределённо ответила Дафна.       — Много рун, — добавил уже я.       — М-м, ёмко, Пэнси даже уточнять больше ничего не стала.       — Я тут вспомнил, — вытащив палочку, я начал создавать трансфигурацией омут памяти, попутно на ходу проявляя в нём нужные и чертовски сложные комплексные рунические вязи и цепочки, — я же хотел вам кое что показать.       Через пару минут Пэнси и Дафна погрузились в омут памяти для ознакомления с моей подборкой воспоминаний о происходящем в Малфой Мэноре. Это была какая-то невероятная смесь тяжких битв и ситуаций, происходящих в до ужаса гротескном стиле, цветастом, нелепом, полным обиды, негодования, злости оппонентов, замешанных на сумасшедшем веселье не менее сумасшедшего Долохова, вечных взрывах, погонях, засадах и прочих нелепейших ситуациях, которые тольк можно себе вообразить.       Разумеется, картины того, как я вполне серьёзно и по-настоящему сжигал заживот «дегенератов» в подвале, или других смертоубийствах, в которых не было ни капли элегантности, я показывать не стал — не стоит подобное видеть даже крепким духом людям. Тем более сгорание в голубом пламени Протего Дьяболика с делал максимально долгим, пусть и абсолютно полным — от проитвников не оставалось ни единого атома, не то что следа крови.       Девушкам потребовалось аж полчаса. Похоже некоторые сцены они смотрели не раз и не два. И по окончании просмотра, вынырнув из омута, они преглянулись между собой пару раз, а потом одновременно завалились на диван, заливаясь открвоенным звонким смехом. И эта вот истерика длилась ещё минут пятнадцать в основном из-за Пэнси — какой-то нелепый образ никак не хотел покидать её мысли, и стоило только ей отсмеяться секунд тридцать-сорок, как она вслух что-то говорила, и вновь всё начиналось по новой, причём Дафну пробирало так же.       Покончив с этой смехопанорамой, они вернули себе самообладание. Пэнси вполне серьёзно смотрела на меня.       — Ты же понимаешь, что после такого, пусть и с добровольным участием большинства… пф… волшебников. Вот, так, спокойно, — она чуть было не рассмеялась вновь, но сдержалась. — Ты просто нарисовал на своей спине огромную мишень? Стоит тебе покинуть Хогвартс, как начнётся… Даже не знаю, что именно начнётся.       — Не переживай, Пэнси, я что-нибудь придумаю.       — Да больно надо за тебя переживать, — вздёрнула та носик, сложив привычным образом руки под грудью. — Я за эту вот переживаю. Она же за тобой пойдёт хоть в вулкан, хоть на дно моря.       — Ты не поверишь, но это взаимно, — ответил я довольно очевидной вещью.       — Эх… — Дафна с печалью покачала головой, — Что вы собачитесь? легче будет?       — Да мы и не собачимся, — я повернулся к девушке. — Просто Пэнси переживает. За нас.       — Это я и так вижу. Мог бы и успокоить чем.       — Чем? Разнести мэнор Малфоя со всеми присутствующими? Ну это же не серьёзно. Тем более мне кажется, что часть волшеников там абсолютно подневольно. Не Империус, конечно, которым они отбрехались от Азкабана, но возможно Лорд контроллирует их через метку? Насколько я в ней разорался, такое возможно. Не принуждением магическим, а тупо болью. Метод кнута и пряника всегда работал. Пока рабам не попадался в руки кнут побольше.       — И когда ты успел разораться в метке? — удивилась Дафна, да и Пэнси внимателно слушала.       — Я не запоминал. Можно сказать, в прошлом или позапрошлом году.       — Однако, — Пэнси с подозрением во взгляде повернулась ко мне, — насколько мне известно и достоверных источников, меткой может управлять Тёмный Лорд лишь по той причине, что владеет Парслетангом. Иначе бы все Пожиратели уже давным-давно бы от неё избавились, уж поверь мне.       — Логично, — покивал я.       — Что ещё за «логично»? Ты что же, ещё и Парслетангом владеешь?       — Ну да.       — Не верю.       — А зря.       — Это наследственный дар по линии Гонтов, — не сдавалась Пэнси. — Ты не такой уж и магглорождённый?       — Чистейший магглорождённый, — тут я задумался. — Наверное. Думаю, как в семье сквибов может родиться волшебник, так же может родиться и вообще маггл. Может и есть кто в пределах десятка-другого поколений, кто уж теперь узнает. Сами знаете, если копать ну очень глубоко, можно откопать много интересного.       — Это верно… — Пэнси и Дафна ответили одновременно, и даже покивали в одном ритме, пускай и в совершенно разных манерах. — Чем займёмся?       Взглянув на Дафну, я понял по взгляду, что ни проектами, ни чем-то подобным сейчас заниматься она не хочет, особенно после целого дня старательного изучения Древних Рун. И тут я решил немного поэкспериментировать, только в безопасном ключе. Дело в том, что сейчас я краем сознания наблюдаю за вампирами. которые исполняют всякую ерунду своими тенями, а у нас тут как раз неофит в плане работы с чистой энергией тени.       — Пэнси.       — Да?       — А как ты смотришь на то, чтобы начать разрабатывать чары и заклинания, как и в принципе магические манипуляции непосредственно под магию Тени?       — Ты ещё спрашиваешь?! — она полыхнула энтузиамом буквально без раскачки. — Да отлично смотрю! А что, а как?       — Предлагаю следующее. Ты будешь просто выпускать наружу магию тени в небольшом количестве. Только её. Я буду её собирать и анализировать, подбирать арифмантическое описание её свойствам, а вы с Дафной займётесь арифмантическим и теоретическим обоснованием этих свойств. ну а потом все вместе будем создавать теорию магии тени.       — Эм… — энтузиазм слегка поутих, но далеко не полностью.       Дафна, в принципе, была готова, что говорится, вписаться в этот явно долгоиграющий проект, и даже молча направилась со своей сумкой в зону рабочего и экспериментального пространства созданной ею комнаты. На одном из высоких столов, предназначенных для работы стоя, она начала раскладывать свои бесчисленные письменные принадлежности, блокноты, тетрадки, ручки и вообще всё, что может потребоваться для ведения записей.       Мы с Пэнси поняли, что за нас уже в принципе всё решено, так что тоже двинулись к столам рядом, занявшись ровно тем же самым. Ну а когда все всё подготовили, как и очередные порции травяных отваров, начался процесс экспериментов.       П.нси отошла в сторону на пару шагов, и просто вытянув руку, начала концентрировать на ней энергию тени. Процесс шел не самым лучшим образом, ведь палочка ей намного привычнее, однако этот метод я запретил — как бы то ни было, палочка не только концентратор, но ещё и проводник, и как любой проводник он влияет, пусть и крайне незанчительно, на выходные параметры проводимой энергии. А нам нужна была чистая тень, какой обладает именно Пэнси, и именно под которую мы будем вычислять параметры магии.       — Пока я тут пыжусь, — хмурилась Пэнси, с трудом, медленно и долго наращивая концентрацию энергии тени, которая, к слову, ещё даже не соизволила толком проявиться над рукой девушки, — может расскажешь, чем ты хочешь пойти таким сложным путём? Зачем тебе создавать целую теорию магии для тени?       — Ответ очевиден, — я стоял рядом и так же вытянул руку над рукой девушки, хотя слово «вытянул» не совсем подходит — что я, что Пэнси упёрли локти в бока, чтобыруки не уставали, а ладони держали чуть выше и чуть ниже. — Сама по себе теория магии, как и все вычисленные и выработанные параметры магии, её константы и прочее, вообще всё создавалось и вычислялось под обычную магию. Магию, как у всех.       — Логично, и не поспоришь, — Пэнси всё ещё хмурилась, буравя взглядом пространство между нашими ладонями, и там постепенно и очень слабо начала сгущаться тень в форме дымной сферы.       — Это да. Ты же наверняка заметила, что у Тёмной Магии, у тёмных искусств, другие формулы, другие схемы, другие жесты и вербальные ключи, слоги. Разница небольшая, но значимая.       — Разумеется заметила. Хочешь сказать, что тёмная магия отличается не только тьмой?       — Разумеется. Раньше, ещё на четвёртом курсе, я считал Тёмные Искусства костылями для слабаков. Сейчас уже нет. Хотя видя, как их применяют многие отважившиеся, конкретно в их случае продолжаю так думать. Тёмная Магия просто другая, потому что использует другую магию. М-да, звучит как бред.       — Ты ещё не слшал настоящий бред, поверь, — Пэнси позволила себе ухмылку, из-за чего немного отвлеклась, а коцнентрация магии тени понизилась, и сфера стала ещё чуть прозрачней. — Мордред, это сложнее, чем казалось.       — А что ты хотела? — усмехнулся уже я. — В общем, у Тёмной Магии тоже свои уникальные параметры, отличающиеся от обычной. Но есть Тёмная Магия у тёмных существ — она едина для их всех, одинакова, как для обычных волшебников обычная магия. А есть Тёмная Магия, которая является продуктом отемнения каждого отдельного тёмного волшебника — то, как он её добывает, искажает, какими заклинаниями, пытками, эмоциями. Отсюда берётся бесконечная многогранность Тёмных искусств. Сколько Тёмных Магов, столь же разнообразна и ситуативна Тёмная Магия и искусства.       — Слишком много «тёмной магии» в одной короткой мини-лекции, Гектор, — упрекнула меня Дафна, стоявшася над столом, но её прыткопишущее перо исправно цитировало меня на прегаменте. — Вы не отвлекайтесь, я фиксирую каждое слово.       — Для Визенгамота что ли? — опять не удержалась Пэнси от какой-то ехидной фразочки, и вновь потеряла концентарцию.       — Лучше сосредоточься, Пэнси, — улыбнулся я. — Потом поязвишь. А то мы так до утра добирать нужную концентрацию будем.       — Так точно, товарищь профессор.       — Язва. В общем, та же история и с твоей тенью. Заклинания и чары, как и прочие манипуляции. составленные ими, предназначались и были составлены именно под них. Ещё плюс-минус подходили их детям. Ведь их магия тени шла не от души и не от измерения этой магии, а от тела, а тело изменчиво.       — Я всё поняла, можешь заканчивать. — покивала Пэнси, концентрируясь всё сильнее, а дымная сфера тени между нашими ладонями становилась концентрированней, и уже далеко не такой уж прозрачной. — Так как у меня чистая магия тени, то нужно просчитать её полностью и составить полное описание и теорию взаимодействия с миром и обычной магией. Потому что моя магия тени неизменна и будет постоянной.       — Именно. Проделав эту работу, мы сможем создавать на её основе любые манипуляции, беря за образ и подобие обычные заклинания и просто меняя в них нужные составляющие. Какие именно мы сможем довольно легко понять, имея полное описание и теорию магии тени. Так что, работаем, товарищи. А потом, — я взглянул на Дафну, — займёмся уже магией смерти. Терзают смутные сомнения, что у Асманда особенность магии тоже телесная.       — А у нас, — Дафна понятливо покивала, — отнюдь нет, как я понимаю.       — Я более чем уверен, в этом, — теперь и я покивал. — Хотя и не проверял. Ладно, в сторону разговоры. Пора работать. Нам только тени хватит до пасхи, я уверен.       — Долго-о-о… — протянула Пэнси так печально, что захотелось её пожалеть.       — Терпи, колдун, архимагом будешь.       Час ушёл на концентрацию должной мощности. Почему так? Да чтобы я один раз перехватил этот объём магии, запечатал в простенький амулет и использовал уже на протяжении всех наших экспериментов.       Как только концентрация чёрной дымной сферы почти достигла желаемого, я за пять минут выковал с помощью верного молота и подставки нужный амулет, схему которого как раз и доводил до ума этот самый час, поднёс амулет к сфере тени над ладонью Пэнси и просто погрузил его в эту сферу. Пять минут, и весь объём сферы оказался в амулете, а тот стал чёрным абсолютно. Вообще не отражал света.       Теперь пришла уже моя очередь. Пока Пэнси старательно надиктовывала Дафне ощущения от взаимодействия с энергей тени, приводила уже свои правки в тех или иных заклинания родовы, причём полностью их расписывая до последних, самых незанчительных мелочей, я создавал диагностическую схему на полу поодаль. Закончил только к полуночи, положил в центр амулет и запустил схему.       Сложная структура из линий, завитушек, пересечений, рун, и аж семи колец арифмантических формул мелким-мелким шрифтом изображённых на гладкой поверхности пола засветились нейтральным белым светом. Амулет же, в свою очередь, начал источать тончайшие струйки дыма-тени, которые неуверенно тыкались то в один участок схемы, то в другой, словно мышки ищут путь в лабиринте.       Со временем струйки тени находили подходящие им линии, начиная течь по ним, а я получал данные от этой схемы, как при диагностике пациента. Пришлось полностью отключиться от внешних раздражителей, чтобы запоминать мельчайшие детали.       С каждым пройденным участком схемы, даже самым незначительным, выявлялись новые и новые параметры. Некоторые участки проходились аж час, некоторые мгновенно — разброс был феноменален. Некоторые, точнее, многие, не проходились вообще и являлись тупиковым для магии тени. Что это значило? Значило что заложенного в этот участок схемы параметр попросту отсутствует в магии тени. Какой именно? Я включил в эту схему абсолютно все параметры, которые знал, которые мог представить, и которые вообще придумал от богатой фантазии. И разумеется, включил сюда те немногие, которые описал Экриздис в той части гримуара и дневников, котоыре я уже прочитал.       — Всё, кранты… — выразился я, просто рухнув на пятую точку и утирая нос от крови. — Больше не могу.       Девушки оказались рядом для оказания помощи, но она не потребовалась — я просто вымотался и чертовски устал ментально, да так, что и физически стал почти обессиленным. Мы перекочевали на диван.       — Мы немного записали то, что видели по твоей схеме, — первой заговориа Дафна, пока Пэнси с помощью вызова домовиков организовала лёгкий перекус ночной, а в том, что уже глубокая ночь, я не сомневался. — Правда, схема не заполнилась и на десятую.       — Знаю. Очень сложно, затратно, — покивал я. — И чем дальше, тем сложнее. Хорошо, что уже пройденные участки схемы не нужно будет заполнять заново.       — Точно?       — Конечно. Я бы не стал использовать совсем уж непроверенное средство.       — Сказал тот, кто активировал схему на скелете древней змеи, — с иронией в словах покивала во мнимом согласии Дафна. — Ладно, трудяга. Пора отдыхать.       — Я никуда не пойду, — отмахнулся я. — Даже скользнуть сил нет.       — Даже? Уверена, — Пэнси возмущалась, но с улыбкой, — даже парная аппарация это просто шутка по сравнению с твоим этим «скольжением».       — Да-да, я молодец, — ментальная усталость и вправду давила на мозги, а я ощутил то, о чём давно уже позабыл — самозакрывающиеся глаза, притом разбегающиеся, а сознание рывками падало в дрёму и теми же рывками вырывалось обратно спустя секунду другую. — В общем, я остаюсь тут. До завтра.       Отбросив все свои волевые порывы, внаглую лёг, куда леглось. Вампиры у Малфоев? Да и плевать. Пусть поиграются. Теперь они тоже цели, раз решили поуничтожать мои ребят-деревенят.