Целитель

             Если когда-то и были времена, когда Северуса Снейпа ничего не раздражало, то он о них уже забыл.       Посреди ночи, сидя в кабинете директора, он в который раз задумывался над тем, что смерть, в принципе, — хороший метод избавиться от множества проблем. Не обязательно своя, нет. Но хотя бы чья-нибудь.       Разумеется, о своей скоропостижной кончине он и не задумывался, но всё-таки правильно говорит Долохов: «Нет человека — нет проблемы».       Конкретно в этот момент Снейп ожидал ночного семейного визита аж всех Паркинсонов. А заодно он понимал нежелание Альбуса сообщать родителям обо всех злоключениях, происходящих с их детьми, кроме критических — вот как сейчас.       Покручивая в руках перо, уже минут двадцать занесённое над одним из документов на подпись, Снейп быстро вспоминал и мысленно акцентировал информацию, полученную за последние дни и приведшую, собственно, к вызову семьи Паркинсон.       Посетив Малфой-Мэнор, Снейп переговорил с нужными и ненужными людьми, узнал о том, кто, зачем и куда похитил мисс Паркинсон, и как теперь быть. А делать тут нечего — новоприбывшие вампиры, толком о которых никто ничего не знает, кроме, похоже, самого Тёмного Лорда, похитили мисс Паркинсон для оказания давления на Грейнджера, что глупо на первый взгляд. Однако логика в этом есть, а главное — работает.       Но, тем не менее, перспективы у ситуации крайне неясные. Сам факт похищения ученика вампирами заставляет мысли Снейпа, как ответственного за учеников, двигаться совсем не в том русле, в котором должен думать Пожиратель Смерти. А значит, придётся сообщить и искать выход из ситуации…       — А вообще… — тихо выдохнул Снейп, замерев на миг. — Почему бы не сообщить Ордену? Хотя…       Зная Орден, ничего они делать не будут. Паркинсон же не Поттер, ради которого все спешат расшибиться в лепёшку. Да ещё и не союзник. Северус уже знал, что бы сказал Дамблдор: «Очень жаль юную девушку, мальчик мой, но мы не можем показать себя и действовать напрямую. Ради Всеобщего Блага, разумеется».       Нет, от Ордена больше проблем, чем толку…       Сработал сигнал от камина, и Снейп жестом палочки открыл доступ. Совершенно чистый камин, без единого следа копоти, полыхнул зелёным пламенем, из которого вышел Джейкоб Паркинсон. Пламя потухло.       — Буду только я, директор, — кивнул Джейкоб и подошёл к столу, сев в кресло напротив Снейпа. — В чём причина столь позднего приглашения?       — Перейду сразу к делу, — Снейп сразу решил говорить серьёзно. — Вампиры из стана Тёмного Лорда похитили Пэнси Паркинсон.       Джейкоб почти не изменился в лице, но по взгляду было ясно, что осознавать сказанное ему не нужно, а то, что в ярости он не понёсся грудью на амбразуру прямо сейчас, — заслуга опыта жизни и практики в окклюменции.       — Что известно?       — Ничего. Кроме того, что она в целости и сохранности.       Кивнув, Джейкоб достал из кармана костюма небольшой артефакт в виде круглых часов, вот только вместо циферблата там были схемы и руны. Десяток секунд он вглядывался в данные, после чего перевёл взгляд на Снейпа. Довольно хмурый взгляд.       — Вы уверены? — уточнил он.       — Если вы о самочувствии мисс Паркинсон, то нет. Если же о похищении — да.       — Это… — Джейкоб стал ещё более серьёзен и задумчив. — Странно. Этот артефакт никогда не ошибался, ни при каких условиях.       — Чары Хогвартса также потеряли мисс Паркинсон из виду, и её статус неизвестен.       Паркинсон немного знал о чарах и артефактах, что привносились в Хогвартс и систему замка разными директорами в разное время, как и о тех, что были созданы ещё основателями для функционирования замка так, как они задумывали. И спрятать даже статус ученика от всех возможных устройств и магии, применённой, практически невозможно. И то, шанс на это учитывается просто из-за идеи, что возможно всё. Но как? Не знает никто. Или же не знал до сего дня.       — Какие-то требования? Им что-то нужно?       Снейп даже не думал говорить о том, что Грейнджер косвенно виноват в похищении девушки просто фактом своего существования.       — Конкретики нет. Знаю только, что им что-то нужно, причём даже не от неё. На этом моя информированность заканчивается.       — В таком случае, — Джейкоб бодро встал с кресла и кивнул Снейпу, — благодарю за информацию, господин директор.       Джейкоб быстро ушёл камином, а Снейп желал, чтобы этот старый волшебник не наделал каких-то непоправимых дел.       ***       Джон Доу сидел в своём кабинете.       Это было настолько постоянным явлением, что сам он порой задумывался, а не является ли он узником Министерства в общем и должности в частности? Как так получается, что, сколько ни отстраивай и ни отлаживай и без того почти отлично работающий механизм Департамента Магического Правопорядка, каждые двадцать-тридцать минут находится какая-то абсурдная задача, требующая его непосредственного внимания?       Сколько раз получалось так, что хотя бы в течение половины рабочего дня было спокойно, мирно, никакие бумаги и документы не появлялись на его столе, словно по волшебству — хотя так оно и было — а сотрудники не являлись на ковёр с какой-нибудь просьбой, проблемой, отчётом или же всем вместе? Семь раз за то время, которое Джон занимал эту должность. Семь.       Камин в его кабинете неожиданно полыхнул зелёным. Джон не закрывал его никогда, ведь адрес знали единицы. Из пламени появился Джейкоб, а серьёзное выражение его лица отмело всякое желание Джона выдать какую-то реплику в своём стиле. Он лишь показал всем своим видом, что слушает.       — Мой Лорд. Вампиры, прибывшие в резиденцию Тёмного Лорда, для каких-то целей похитили внучку.       — Это… как минимум неожиданно. Предлагаешь активизировать силы ДМП для операции?       — Нет, ни в коем случае. Тогда раскроется его штаб, и весь план пойдёт под откос. Возможно ли… как-то похитить её обратно?       — Ваш артефакт?       — Пэнси отрезана даже от Хогвартса.       Эти слова уже удивили Доу. Удивили, пробудили интерес к задаче, а также желание помочь старому другу. Да, желание это было не совсем уж альтруистическим, а скорее прагматичным — такую верность нужно подпитывать, как пламя костра. У Доу было много о чём подумать и переосмыслить свою жизнь, и одно из важных изменений в видении мира заключалось в том, что верность нельзя принимать за данность — её нужно поддерживать.       — Давно?       — Как я понял, двое суток как.       — Что же… — Доу встал с кресла, тут же накинул мантию-пальто поверх костюма-тройки и последовал на выход из кабинета. — Следуй за мной.       Они молча, буквально промчались — пусть и шагом — коридоры и этажи Министерства. Дойдя до одного из проходов для сотрудников, Доу встретился взглядом с ночным дежурным его отдела.       — Уходите?       — Да.       — Понял, — сделал дежурный пометку.       Доу и Паркинсон оказались на улице. Ночной Лондон не спал, ведь улицы были почти что центральные. Они вышли через дорогу от здания Адмиралтейства.       Доу положил руку на плечо Паркинсона и аппарировал.       Просторный зал без окон встретил их тишиной и покоем. Разгорелись магические светильники, открыв вид на простую светлую отделку и четыре двери. Доу пошёл к одной из них. Джейкоб, не задавая ни слова, шёл следом.       За дверью оказался зал для магических экспериментов с заклинаниями и чарами, схемами и пентаграммами, кучей рабочих столов, шкафов с книгами, досок для записей, досок для заметок и просто безумным бардаком на первый взгляд, но всё тут же выстраивалось в поразительно удобную схему, всем было удобно пользоваться.       — Мне нужен час на подготовку. Ты можешь ожидать здесь. Помощь не потребуется, — говорил Доу. — Кухонный уголок там…       Джейкоб обратил внимание на то, куда посмотрел Доу, и приметил обозначенный уголок со всем, что только может потребоваться.       — Надеюсь, мне не нужно говорить, чтобы ты не любопытствовал моими записями и не покидал эту комнату?       — Вы оказали большое доверие, просто приведя сюда. Я не посмею подвести ваше доверие таким образом.       — Верю тебе, мой скрытный друг. А теперь приготовь себе чай и не отвлекай.       Доу занялся своими магическими делами, явно готовя что-то для помощи Паркинсону. Первым делом, как ни странно, оказался подбор костюма… Джейкоб с небольшим удивлением обратил внимание на то, что у Джона было несколько вариантов костюмов, призванных устроить маскарад и сокрытие личности. Тряхнув головой, Джейкоб занялся подготовкой чая с успокоительными добавками. Он не хотел ничего знать о том, что видит. И вообще, он ничего не видит.       ***       Пять минут. Ровно настолько хватило моего терпения, чтобы оставаться в камере Малфой-Мэнора и ничего не делать. Мысли же, те ещё проказники, не остановить. Вот и сновали они в моём разуме, собирая все известные мне данные о магии — разрозненные, не особо проверенные или же, наоборот, основательные и монументальные пласты академической информации и наработанного опыта. И всё сводилось к одному жгучему желанию, причём настолько сильному, что и мысли горели, и руки чесались.       Словно сознание наконец-то договорилось с подсознанием, как решить одну из проблем, вставших передо мной давно.       Поддавшись душевному порыву целиком и полностью, я встал с кресла, вновь приманил магией несчастный многострадальный манекен, чтобы занял моё место, и нагло скользнул по грани смерти к закрытой лакуне моего рукотворного биома.       Попав туда однажды, можно попасть и дважды. По памяти я начал воссоздавать на энергии жизни то массивное хитросплетение её потоков в пространстве, охватывая лакуну. На этот раз пришлось потратить всего пару минут, чтобы неуловимо быстро оказаться в волшебном, психоделически красочном магическом лесу, центром которого было дерево.       Подойдя к центру, я даже не особо осознанно направил в мир вокруг поток энергии, доверившись подсознанию. Растения зашевелились, корни дерева и кустиков медленно двинулись из стороны в сторону, светлячки заплясали вокруг, и в итоге вскоре я получил толстую прямую ветку. Вот ни больше, ни меньше. Но стоило взять её в руки, как я почувствовал, будто всё интересное и полезное из воздуха, земли и воды буквально сконцентрировалось здесь. И нет, это ничуть не влияло на сей чудный биом, но могло оказаться чертовски нужным и полезным для меня.       Положив ветку в рюкзак, разлил в округе ещё больше магии, а стоило лишь пожелать покинуть место, как тут же я оказался посреди тёмного и мрачного ночного Запретного леса. Всё-таки чудеса.       Следующим действием стало скольжение на восьмой этаж Хогвартса и создание подходящей мне комнаты с возможностью создавать рунические схемы на полу. Не останавливаясь ни на секунду, на голой волне вдохновения и всего того, что лезет в голову, взмахнул рукой и создал довольно простую, но комплексную схему из эльфийских модулей для конструктов заклинаний. И нет, это не что-то невероятно крутое и эффективное. По сути — базовые вещи для работы с материалами животного и растительного происхождения.       Пройдя в середину схемы, положил в пустой круг ветку, перетянул рюкзак перед собой и начал выкладывать различные редкие ингредиенты и прочие интересные вещи как раз-таки органической природы, накопленные за последнее время. Большая часть отметалась и признавалась ненужной в данном проекте, хотя ощущения, по которым я это определял, были довольно смутные.       Самые важные места в схеме заняли ветка, перо Бинеси, пара наиредчайших клыков, чешуйка Нунду — храни Господи тех, кто добывает их, лазая по территории этого существа и подбирая «добровольно отданные» запчасти животного. Были и другие редкие вещи: и шерсть единорога, и немного моей чудо-ткани… В общем, смешивал всё, что хорошее и подходящее друг к другу, или даже усиливающее. Что именно усиливающее? А кто бы знал, честно сказать, тут я выдать конкретику не могу.       По мере того, как остались только нужные ингредиенты, в голове окончательно начала складываться картина того, что я хочу.       — Меч… молот… — бормотал я. — Что за глупости. Есть то, что принесёт настоящую пользу… Да…       Выйдя за пределы круга, я присел на колено, коснулся рукой края схемы и начал постепенно вливать в неё энергию жизни, пока каждый символ, линия, контур, блок не засветился мягким зелёным светом. Следом засветились ингредиенты, начиная стягиваться вместе вокруг ветки, облепляя её, обвивая или ещё каким-то образом пытаясь образовать что-то единое. С виду получалось пока что не очень — ветка застыла вертикально, а все ингредиенты облепили её, словно веретено какое-то.       Схема и будущий артефакт стабилизировались. Теперь пришла пора следующего этапа. В воздухе, за счёт контроля энергии, создал другую схему, пусть и похожую, запитывая её энергией шторма. Никогда так не делал без примеси нейтрала, и поэтому слегка удивился всполохам электричества вдоль линий контура.       Эта магия оказала влияние и на ветку-веретено, насыщая энергией, от чего что-то даже начало неуловимо изменяться во внешнем виде этого пока ещё совершенно непонятного устройства.       Следующий этап, и очередная схема, но теперь на тёмной магии, и вот теперь уже чёрные контуры зависли в воздухе, вокруг почти самой верхушки ветки. И вновь они привнесли свои изменения в магию.       Четвёртый этап… Я достал из рюкзака кулон, напитанный тенью, и с ухмылкой и неким даже предвкушением бросил его в сторону палки. Не уверен, что я такой меткий, но кулон приземлился точно на вершину вертикально зависшей палки-веретена.       — Да нет, точно не в меткости дело…       Последний этап на этой стадии подготовки… Призвав сюда феникса, я пустил себе и ему кровь, которую мы сливели к ветке-веретену, и как только она впиталась в эту конструкцию, словно в губку, я и я-феникс начали давить всеми доступными видами энергии, уплотняя этот беспорядочный фон вокруг ветки. Плотность специфической энергии была велика, и то и дело пыталось произойти что-то, энергия пыталась воплотить свои явления, но контроль был на слишком высоком уровне для спонтанных проявлений даже при такой плотности.       Пять минут старательной работы, и в какой-то момент вся энергия, все эффекты, всё вообще, в том числе и контуры схем, буквально в один краткий миг впитались в ветку-веретено, словно ухнули в чёрную дыру.       Теперь передо мной на полу лежало не некое подобие веретена из всякого мусора, намотанного на палку, а какая-то аморфная масса непонятного цвета, вытянутая, цилиндрическая, похожая с виду на пластилин, который помяли немного, но резко передумали использовать.       — Чудненько, — покивал я сам себе. — Чудненько…       Полдела сделано.       Подойдя к этой массе, я вытащил из рюкзака платформу-наковальню на колёсиках, разместил эту штуку на ней, достал молот и… начал наколдовывать много разных сменных насадок для молота, закрепляя трансфигурацию, делая её вечной.       Сейчас у меня есть два варианта, как закончить создание этого занятного предмета, до которого я бы никогда не додумался, если бы не память эльфа и его опыт. Первый вариант — делаем обычный, пусть и крайне мощный артефакт, пускай мощь его может быть раскрыта лишь в руках профессионала, а для других — просто занятная побрякушка. Второй вариант — полноценный проклятый артефакт.       Во втором случае получится так, что для меня он будет безвреден, его применение как магического инструмента всегда будет приводить к тому, что даже Люмос будет атакующим, либо пытающим, либо травмирующим, рвущим, и можно до бесконечности перечислять возможные варианты членовредительства с тяжкими последствиями и крайне неприятным визуальным сопровождением. Более того, любая энергия, пропущенная через этот артефакт, будет стремиться воплотить и причинить только лишь очередную порцию зла, боли и прочего непотребства. Правда, есть некоторые нюансы, и этим артефактом можно бороться против другого зла, но там нужны будут навыки-навыки. И сила.       Разумеется, мой выбор пал на второй вариант, хотя мне, честно сказать, искренне не хочется его воплощать. И нет, дело не в сути артефакта. Просто сам процесс… К Мордреду, работаем!       Подготовив все насадки, я установил первую на молот. Выдохнув, достал один из ножиков Экриздиса, тут же перехватывая насколько возможно тёмную магию от него. Успех этого был посредственным, но достаточен, чтобы Выручай-Комната не «попылыла» от избытков подобной негативной энергии, сохранив всё внутри.       Собрав мысли в кучу, аккумулируя весь негатив, все печальные или трагичные образы из воспоминаний осколков — а там такого было немало — я левой рукой с кинжалом нанёс себе рану в ногу.       Боль. И душевная, и физическая. Слов нет, есть только ощущения.       Погрязнув в тех воспоминаниях и эмоциях, накручивая негатив, почти невидящим взглядом я приложил кинжал к заготовке, а полотном ударил сверху.       Даже не слышал звона, не видел искр. Через пять минут меня стало отпускать, негативные эффекты от подобного воздействия уходили по связи к фениксу, сознание оставалось неповреждённым, как и тело — ни следа тёмно-магического воздействия. Залечив рану, сменил насадку на молоте. Осталось семь раз таких вот процедур.       — Фух… Это будет тяжело…       ***       Джейкоб вовсю пользовался гостеприимством Доу, сидя за столом с нетронутой чашкой чая. Пока хозяин апартаментов готовился к неизвестно чему, Джейкоб разрывался от мысли сообщить Асманду о происшествии или нет. В итоге, несмотря на связь Асманда с некоторыми вампирами, он решился на это, достав один из артефактов и отправив мысленное сообщение. Остаётся надеяться, что решение будет, и результат этого решения должен быть хорошим.       Точно в это же время, буквально на другом конце Англии, Асманд с двумя коллегами решали другой наболевший вопрос, совсем недавно возникший в их гильдии.       — Итак, Эмбер, Двенадцатый, — Асманд стоял перед шестью трупами в чёрных одеждах и белых масках, обращаясь к коллегам справа и слева от него. — Как это произошло?       — Глава, — Эмбер заговорила первой, а голос её был искажён чёрной маской, чем-то напоминавшей лису. — Это было неожиданностью. Раньше эти фанатики не использовали самоуничтожение сознания и мозга.       — Ясно, — покивал Асманд. — Это не очень разумно с их стороны. Я понимаю, если бы они убивали только лидеров групп, но ведомых-то зачем?       — Мы не знаем. Сейчас самая большая активная их ячейка только в Англии. В остальных странах их крайне мало. Либо они спящие.       — Чудесно… — Асманд вдруг достал из внутреннего кармана пальто артефакт, прислушался к чему-то, удивился и, не будь воспитания, так бы сплюнул на стылую землю. — Да что же такое с этой, Мордредом проклятой, страной творится?       — Мы можем чем-то помочь?       — Нет. Занимайтесь своими задачами. А мне нужно идти.       ***       Тёмный зал с одной дверью и без окон был погружён в тишину. На полу местами тлели блёклым светом углей остатки схемы, посечённые искрами от ковки артефакта. Немного растрёпанный, обессилевший брюнет в костюме и в распахнутом пальто-мантии буквально из последних сил держался на коленях и одной руке перед треснувшей платформой-наковальней.       Рядом, под правой рукой, лежал раскрошившийся молот, а прямо перед ним, перед его опущенной головой, парила в воздухе длинная изящная флейта, так похожая на деревянную, но с металлическими отблесками, и словно бы с элементами других материалов, с узором чёрного пера по всей длине. Шнурок непонятного назначения развевался в воздухе, словно под водой, а посредине своей длины словно бы вплетался сквозь небольшой кулон, от которого исходил тонким шлейфом тень.       Словно из последних сил, парень взял флейту, но та не двинулась с места. Будто опираясь на неё, он поднялся на ноги, и только сейчас флейта послушно последовала за его рукой.       — Не думал я, — слабо выдохнул черноволосый парень, осматривая флейту в своих руках, — что когда-нибудь создам нечто подобное вновь…       Посмотрев на дело рук своих минут пять, не меньше, он вздохнул, а на его лице появилась слабая улыбка.       — Интересно… А основы личности тоже поплывут? Ведь тогда я их запер… Наверняка, — покивал он сам себе. — Иначе бы я не додумался до Чумного Доктора.       Превратившись в мгновенно исчезнувший сероватый дым, парень в мгновение ока переместился на острие флагштока над астрономической башней Хогвартса, стоя на нём так, словно это платформа какая-то, а не длинное острое копьё.       Рядом с ним в воздухе появился феникс, тут же превращаясь в поистине огромного змееподобного чёрного дракона, способного, при желании, переломить башню пополам, обвившись вокруг неё на манер змеи.       — Что же, проверим, — парень сделал шаг вперёд, в воздух, но не упал, а нога его тут же нашла опору в виде головы дракона.       Поднеся к губам флейту, парень задумался, но всего лишь на миг. Задумался, и заиграл.       Протяжная первая нота, высокая, быстро сменилась нисходящей трелью, минорной, пугающей. Магическая защита Хогвартса дрогнула, проявившись в видимом спектре, а по округе разлилась еле уловимая мрачность, сдабривая всё страхом и плывущими тенями с синими бликами.       Парень оторвал флейту от губ, тут же озарившихся улыбкой, и словно кому-то показывая или доказывая, прислушался к миру вокруг. Казалось, что эта трель до сих пор играет где-то, изменяется, становясь то выше, то ниже, то уходя в одну угасающую ноту.       — Не будем тревожить директора понапрасну. Да и облик надо бы сменить… Хм… Эта часть меня эльфийская, забытая, и я надеялся, что похороненная… Что же, нужно соответствовать.       Пока дракон очень быстро устремился в небеса, игнорируя законы физики, встречный ветер и прочие незадачи, как и парень на его голове, этот самый парень повёл флейтой в руках, на манер волшебной палочки. Его укутало тьмой с синими шлейфами, но не как дым, а словно вода, словно краска в её потоке, и через пару мгновений на голове дракона стоял вроде бы и тот же парень, но уже другой.       Всё те же чёрные, как ночь, волосы стали изрядно длиннее, будучи сзади перехвачены зелёной лентой. Одежды стали свободными, длинными, чем-то напоминая азиатский манер, но знающий человек бы отметил эльфийское их происхождение, как и некоторые рисунки, детали стиля кроя, способ подвязывания, перехваты ремнём или повязкой и прочие мелочи. Цвета они были чёрного, но внутренние элементы или кант были глубокого синего цвета с голубыми элементами. Словно бы на ветру за парнем развевалась мантия-халат, иначе и не скажешь.       — Точно, лицо… — лицо и шею тут же закрыла маска, напоминающая чем-то лисью, не оставив ни сантиметра открытой кожи.       Дракон и парень на его голове исчезли, оставив за спиной Хогвартс, в котором проснулись в ужасе все до единого, даже тараканы.       ***       Небольшой особняк был погружён во мрак, если не считать редких свечей, парящих тут и там при помощи магии. Тени от разнообразного убранства весело плясали на стенах, полу и потолке, придавая атмосферы волшебной тьмы и тайны.       Тут и там по особняку суетились вампиры в глухих чёрных мантиях и с капюшонами поверх. Только две фигуры были предельно спокойными, прохаживаясь по большой гостиной, из центра которой убрали соответствующий комнате обеденный стол, а стулья расставили вдоль стен рядом с наколдованными маленькими столами.       — Моя госпожа, — заговорила женским голосом высокая фигура, что следовала на шаг позади другой, явно женской. — Организация временного штаба почти окончена. Привлечены местные… вампиры… и некоторые волшебники для слежки и охранения на подходах.       — Прекрасно. Вижу, смерть твоей куклы хорошо отразилась на твоей продуктивности…       Говорившая первой ненароком коснулась того места, через которое прошёлся клинок грязнокровки — фантомные боли остались, хотя что это тело, что прошлое, было лишь куклой, а истинные тела каждого из присутствовавших вампиров были далеко в глубинах евразийского континента.       — Да, госпожа. Но… почему вы угрожали тому магглокровке обратить ту девушку? Неужели вы в самом деле… решили прибыть сюда «лично»?       — Не говори глупостей, — называемая госпожой подошла к окну и взглянула на огни маггловского городка, очередного в списке возможных для создания временной базы. — Пускай сама идея и неплохая. Но ты ведь знаешь, насильное обращение довольно бессмысленно. Девчонка что-то рассказала? Она знает секрет столь сильной способности к тени?       — Нет, госпожа. Не знает. Мне кажется, ей известно, благодаря кому, но не как. Возможно, стоит обратиться к её родственникам?       — Обратиться? — усмешка в грудном голосе «госпожи» была очевидна. — И скажем мы, мол, так и так, мы вашу дочку-внучку-правнучку похитили, но она раздражающе молчалива. Хотя наша способность к менталу говорит о том, что на самом деле она раздражающе говорлива.       — По моей информации, за род Паркинсон сейчас особо никто не встанет на защиту. Можно и… похитить. Для допроса.       — Поверь мне, дорогуша, если бы кто-то из её семьи знал и мог реализовать такую степень силы магии тени в себе, они бы давно были известны каждому забулдыге по ту сторону закона. Только по этой причине я не пыталась назначить встречу с кем-то из её семьи.       — Тогда… наш поиск оказался бесполезен? — расстройство читалось в тоне подчинённой.       — Отнюдь. Нам повезло встретить ту, кто на это способна. Да, мы не знаем как, но сама возможность подобного… Заметь, девчонка не контролирует эту магию, словно только вчера с ней проснулась. Значит, есть способ добиться такой связи до обращения. Возможно, даже что-то большее. Это уже крайне полезное знание. Теперь мы уверены, что ищем не напрасно.       Обе вампирши несколько минут смотрели на спящий, но в меру яркий маггловский городок.       — Нам вообще очень повезло, что мы так быстро нашли информацию. А что касается девчонки… Пусть спит. Вы же показали ей, как там молодёж называет… «мультик» о силе и способностях обращённого высшим вампиром и отсутствии лимита развития?       — Разумеется, госпожа.       — Тогда однажды девочка сама придёт к нам. И принесёт то, что нам нужно. Если оно нам будет ещё нужно. Ты явно что-то хочешь сказать.       — Да… если будет позволено. Раньше вы, если уж угрожали, то делали. Почему в этот раз не будете обращать?       — Просто игра, не более. Этот магглорождённый зачем-то нужен тому фальшивому Лорду. Пускай развлекается.       — Мы могли бы и его обратить или хотя бы взять на заметку.       — Он сам придёт. Однажды. У живых, если ты ещё не забыла, каково это, довольно прочными бывают дружеские узы. Девчонка пойдёт к нам, он с её подругой пойдёт за ней, и все мы или передерёмся, либо подружимся. Третьего не дано.       И опять стоят. К ним подошёл другой вампир в глухой мантии, передал пару свёртков, над которыми вампирши провели руками, кивнули явно одобрительно, спрятали их и отпустили этакого посыльного по его делам.       — Госпожа. Меня беспокоит то, что у девушки, как и у того магглокровки, могут быть покровители.       — Кто, бога ради, в этой дыре? А даже если и так, то одно только наше прибытие уже дало плоды. А если кто-то атакует и уничтожит наши куклы, что же, не велика потеря. Да и фальшивый Лорд обретёт больше врагов.       Внезапно та, что называли госпожой, чуть вздрогнула.       — Пробуждай девчушку, — сухо сказала она, скрывая нотки предвкушения. — Скоро у нас будут целых два крайне занятных гостя. Пускай девчушка увидит, как быстро будут уничтожены наши живые коллеги из оборотней и волшебников, и как долго и эффективно будем сопротивляться мы.       — Эм… А не решит ли она, что мы слабаки на фоне гостей?       — Монстры всегда были среди волшебников, но таких — единицы, потому вокруг них и выстраиваются целые страны. Даже тот же Дамблдор, пусть и слабый, но тому пример. Но вот как стать таким — вопрос она себе задаст. И у неё будет ответ.       Вампиры стали готовиться к нежданному визиту, готовясь дать отпор по максимуму. Ну а те многие десятки оборотней, куда более безумные их сородичи и волшебники, которых отрядили в помощь местные революционеры, скоро умрут — это знал каждый из группы «госпожи».       ***       Ночное небо, полное звёзд; почти полная луна высоко над горизонтом освещает своим мистическим светом пушистые облака там, внизу. Прохладный ветер, ни силу, ни холод которого я почти не чувствовал из-за магии, лёгко обдувал меня, стоящего на голове феникса-дракона.       Такая сюрреалистичная картина остужает сознание и мозг, возвращает спокойствие мыслям и поступкам. А ещё было бы неплохо не врезаться ни в какой самолёт.       Флейта в руках… Честно говоря, я не ожидал, что получится хоть что-то, хотя бы отдалённо похожее на последний артефакт эльфа, с которым он шёл мстить. За что? Да там было за что. Удивительным я считаю и то, как порой сильно бывают запрятаны и закрыты воспоминания о чём-либо. И нет, тут даже не дело в каких-то магических ментальных техниках или в чём-то подобном. Такой финт ушами способен выдать и вполне обычный человек.       Просто мозг отказывается иметь хоть какую-то связь с определёнными воспоминаниями, переживаниями, эмоциями. И добраться до них становится практически невозможно. Но стоит появиться какому-то сильному триггеру, связанному с этими воспоминаниями, как они обрушиваются тебе на голову со всей силой.       На самом деле, полёт не продлился и пяти минут, ведь скорость была огромна, и уже пора было снижаться — до нужного городка я добрался. Взглянув ещё раз на флейту, не мог не заметить, что правая рука, которой я держу инструмент, буквально почернела, немного заострилась, что ли, и даже пальцы стали угрожающими, особенно с этими чуть острыми когтями.       Но это не что-то плохое — просто спонтанная неосознанная трансфигурация на основе всего того вороха энергий, что сейчас валом валит из флейты. А причина — в воспоминаниях. Таково было божественное проклятие на эльфе за создание и использование такого артефакта в том мире. Но здесь нет ни богов, ни правил, ни законов, ни их влияния, потому лишь такое вот спонтанное трансфигурирование из-за памяти, не несущее никакого вреда. Кроме необходимости возвращать всё потом так, как было.       Дракон стрелою пронзил собой облака, устремившись вниз, а я спрятал нас от магглов всеми возможными чарами. Немного печально, что додумался я до этого лишь сейчас, но у меня есть нелепое оправдание — я приводил мозги в порядок, чтобы та коварная и жестокая часть личности эльфа не доминировала. Все мы немного лицемеры, и у всех есть нечто подобное в душе, что мы никогда не покажем миру и сдерживаем по разным причинам, в основном, социальным и личным моральным принципам.       Оказавшись в небе над городком, буквально над тем домом, где держали Пэнси и где были подвешены трупы магглов, я поднёс флейту к губам, чтобы наиграть одну из мелодий, что приходят на ум при мысли о поиске следов важного человека и следов в принципе.       ***       Нравилось ли Джону Доу представать перед возможными свидетелями его действий в различных маскарадных костюмах? Разумеется, нет. Скрывать свою личность — удел слабаков или тайных агентов. Единственное, что смягчало его негодование тем, что сейчас он выглядел совсем не так, как считал нужным, была необходимость сохранить инкогнито — ведь предельно странно, когда глава ДМП в одиночку идёт устраивать неизвестно что, спасая девчонку из лап вампиров. Это же какую историю мог бы написать Локхарт! Не будь он клиентом отделения мастера Тики в Мунго.       Остановившись у дома, куда его привёл хоть какой-то магический след от разобранного и проанализированного вдоль и поперёк артефакта Джейкоба, Доу ненароком взглянул в окно стоявшего рядом автомобиля и чуть было не скривился под маской — синее пальто с оранжевыми лацканами, жёлтая рубашка, красный галстук, фиолетовый костюм, пластичная маска клоуна, как живая, и шляпа из смеси ковбойской и треуголки. Прямо клоун!       Почему так? Этот костюм является для него фактом признания своего прошлого, в котором для действительно сильных мира сего он был именно что клоуном, причём явно не в ладах с головой. Пусть и не так давно, но Доу признал этот факт, и возвращаться к этому амплуа, веря в правильность своих действий, он не намеревается никогда. А раз уж в Англии становится много фриков, почему бы не добавить этот образ сюда?       Взмахнув палочкой, Доу выпустил безумный ворох невидимых даже волшебникам диагностических чар на дом, подземелья и подвалы, полностью игнорируя возможность того, что кто-то в соседних домах, кто-то из магглов, увидит эти действия.       Несколько минут Доу старательно искал какие-нибудь ниточки, зацепки, чтобы отследить дальнейшее перемещение незадачливой внучки его старинного друга, и ему почти это удалось. Но в этот момент Доу не мог не почувствовать мощную концентрацию тяжёлой магии, спускавшуюся откуда-то сверху. Она не была направлена на него лично, но стремилась именно к этому месту.       Усилив зрение простеньким заклинанием без палочки, со свободной руки, Доу взглянул в облака и, мягко говоря, был очень сильно удивлён. С неба, через облака, к земле летел огромный змеевидный дракон, какие бывают только в мифологии азиатских стран. Вот только лап у дракона не было. А что самое удивительное — если Доу не обманывают глаза, а они не обманывают, — на голове огромного дракона кто-то стоял.       Зависнув над домом на высоте метров трёхсот, волшебник — а кто ещё это мог быть, в конце концов? — поднёс ко рту флейту. Тихая мелодия разлилась по округе, высокие ноты, грустные, но вместе с тем резкие и жёсткие, даже жестокие. Вместе с ними прокатилась такая волна неоформленной магии с каким-то неясным посылом, что смела скрывающие чары Доу, размазала остатки еле ощутимого колдовства над домом, буквально сделав всё скрытое явным.       Вместе со звуком, казалось, вибрировала сама магия и пространство, заиграли тени от света уличных фонарей, поплыли и, казалось, обретали материальность. В тёмных углах появлялись непонятные силуэты с голубоватыми прожилками либо серые дымные фигуры, вытянутые или плоские. И всё это двигалось.       Воспользовавшись возможностью, Доу без особого труда пересилил себя и подцепил своими чарами — вот это уже с трудом — ниточки магии, что могли привести к внучке Джейкоба. Точно те же ниточки прощупал магией неизвестный на драконе. На миг Доу встретился с ним взглядом — красные глаза ненароком всколыхнули память о другом образе волшебника.       Похоже, конфликт прямо здесь был не в интересах неизвестного, и тот, прощупав нужные ниточки магии, улетел на драконе прочь. Явно в том направлении, куда уходил след девушки.       — Это что-то новенькое, — Доу был задумчив, а его голос был полон интереса.       В окнах соседних домов зажигался свет, тревожно лаяли несколько собак тут и там, и даже птицы проснулись, заливаясь тревожными трелями, особенно вороны, вот только вместо трелей они устроили настоящий концерт ржавых дверных петель и старых половиц — иначе эту какофонию звуков было не назвать.       Покачав головой, Доу на миг задумался о том, в каком виде он предстал перед тем неизвестным волшебником, но вмиг отмёл эти мысли — этот образ он никогда не припишет себе публично.       Магия в области была взбудоражена и неспокойна, так что Доу просто на своих двух прошёл несколько кварталов, следуя тёмными переулками, и только теперь позволил себе аппарировать поближе к тому месту, на которое указывали.       — И что мы имеем на этот раз?       Доу стоял между краем очередного городка, только куда более яркого и живого, чем прошлый, и смотрел на особняк в поле у края пролеска или рощи, или что там за насаждения такие — в ночи не видно. Особняк был явно скрыт магией от обычных людей. В окнах мелькали огоньки, видать, свечи или что-то подобное. На крыше и территории можно было без особых дополнительных чар и заклинаний заметить шевеления каких-то разумных, но, судя по качеству маскировки, не очень.       По периметру курсировали явно злые оборотни — почти полная луна, причём последнюю каплю «полноты» она достигнет перед рассветом. Такие моменты оборотни ненавидят всей душой, ведь всё, что они получат этой ночью — мучительное превращение, пара минут отдыха и столь же мучительное превращение обратно, ведь уже будет рассвет.       Небо над этой областью Англии было почти ясным — сдувало последние облака, открывая вид на луну и на самые яркие звёзды — остальные не увидеть в черте города.       Доу хотел было начать действовать и почти было направился к дому, попутно корректируя своё поведение под стать образу, который может и признал как часть своего прошлого, но ненавидеть меньше не стал, но вот…       — Хм… — задумчивый голос заставил Доу обернуться и замереть на краткий миг. — Дважды встретиться — уже не совпадение.       Рядом с Доу, буквально в нескольких метрах, была голова дракона, чем-то смахивающая на василиска. Здоровенная, с клыками, рогами и «бровями», ещё больше напоминая именно китайский образ дракона, только с европейской хищностью черт. И вот на голове этого огромного змееподобного дракона сидел волшебник в свободных одеждах, да так вольготно, словно не дракон под ним, а ветка дерева. Сидел, покачивал рукой, локоть которой покоился на коленке, покачивал флейтой в руке и смотрел так внимательно через чёрную маску, похожую на лисью. Ещё и чёрные длинные волосы, перехваченные зелёной лентой, развевались по воздуху, словно в воде.       Мысленно Доу признал, что такой образ внушал и был куда более интересным, чем то подобие силы и власти, что устраивал «Тёмный Лорд» в прошлом, и уж тем более сейчас.       — Не буду лукавить, — голос волшебника был довольно позитивен и даже немного азартен, весел, но кому как ни Доу известно о тщательной актёрской игре и смене образа. — Ты мне не нравишься, да и…       Волшебник медленно махнул рукой, просто указав флейтой в другую сторону, от чего вокруг море тяжёлой магии словно сместилось вслед за флейтой, и если бы Доу был обычным волшебником, его бы немного повело в сторону просто смещением плотной тяжёлой магии, особенно тёмной её составляющей.       — …целей я твоих не знаю, хм, — продолжил волшебник, всматриваясь в Доу.       Джон именно сейчас, почуяв, как его маскировку начинают просматривать, немного усилил плотность своей магии, защитившись от разглядывания.       — Простите-простите, — со смехом в голосе сказал волшебник, — оно само получается. Но скажите, похоже, вы разыскиваете одну девушку, не так ли? В общем, как и я. Надеюсь, и цели наши спасательного характера?       — В приличном обществе принято называть себя.       — Сказал человек, прячущийся под маскарадом. В любом случае, — волшебник встал на голове дракона, а тот начал медленно подниматься выше, намереваясь улететь, — я пойду первым. Можете не спешить!       Волшебник очень быстро удалился в сторону особняка. Миг, и его дракон буквально лбом пробил купол защиты над территорией, от чего тот проявился в реальности и рассыпался, словно стекло.       Это не осталось незамеченным защитниками дома, и в дракона полетел целый ворох убойных заклинаний, но к удивлению Доу, дракон словно покрылся огромным Протего, причём стационарным, а главное, против тёмной магии в том числе.       Заиграла быстрая минорная мелодия на флейте, агрессивная, со множеством трелей и переходов, порой даже диссонансных, режущих ухо, но… Та дрожь и давление самой разной магии, что волнами и приливами бесновалась на территории мэнора, говорили лишь о том, что мелодия очень даже гармоничная.       Доу хотел посмотреть представление до конца, но решил выйти на сцену. Он мгновенно переместился буквально в эпицентр действа, которое можно было назвать панической попыткой волшебников отбить атаку с воздуха.       — Сюрприз! — осклабился он с помощью маски, настоящим лицом выражая лишь неприятие своей игры, пижонски поклонился, вплетая в этот жест сложный взмах палочки. — Шляпы в небо, господа!       Он выпрямился, словно ждал оваций, вот только вместо шляп в небо взлетели головы окружавших его оборотней и волшебников под трёхметровые фонтаны крови на фоне яркой красной луны — последнее наверняка выходка мага на драконе.       — Ой-ой, незадача, — притворился удивлённым Доу и готовился переместиться к следующей группе, часть из которой вообще засела на крыше и балконах.       — А у вас есть вкус! — раздался весёлый голос с небес, хотя флейта ещё звучала. — Мой черёд!       Мелодия в миг стала на порядок резче, быстрее, агрессивнее, и казалось, будто одна только вибрация магии разорвёт всё в клочья. Особенно учитывая, что волны тёмной, чёрной магии были вполне себе видимыми, словно порывы ветра, буйство реки. Из этой магии сплетались светящиеся или дымные фигуры, мгновенно хватая вопящих противников и просто раздирая их в клочья. Одна из волн просто за мгновение превратилась в огромное изогнутое лезвие, отрезая часть особняка и сметая его, как ребёнок лопаткой отрезает и рушит часть песочного куличика.       — И-и-и, — парень на голове дракона крутнул в руках флейту, отзвуки которой слышались до сих пор, заложил свободную руку за спину, а руку с флейтой в сторону, кланяясь, словно артист. — Овации и крики благодарной публики…       В этот момент эхом звучала высокая нота флейты, а поток чёрной магии с синими прожилками поднял к небу десяток оборотней и вампиров, как на кольях, и орали они от боли и страданий знатно. А нота всё не кончалась и не кончалась.       Волшебник с недоумением выпрямился, покрутил головой, поразводил руками, а вопли продолжались. Тут он шлёпнул ладонью себя по лицу, скрытому маской.       — Ах, я, невнимательный. Коду-то забыл сыграть, — поднёс флейту к губам, и отзвуки ноты сменились на высокие трели, резко уходящие на всё более низкие ноты, пока не отыграла последняя, финальная.       Жертвы магии ещё сильнее мучались, их медленно разрывало, сочилась кровь и падали внутренности, а с последней нотой они просто разлетелись на мелкие остатки, устроив дождь из крови… и не только из неё. Серая дымка, ранее не замеченная из-за всей магической пляски, проявила что-то похожее на призраков там, где были жертвы, но они тут же полыхнули призрачным серым пламенем, сгорая.       — М-м-м, — волшебник задумчиво глядел на дом, постукивая флейтой по плечу, от чего вокруг расходились ударные волны магии. — Рано коду сыграл. Похоже, это была лишь увертюра сей пьесы.       Псих, каких поискать — вот о чём думал Доу, но решил сказать пару фраз.       — Внутри остались приезжие вампиры, хе-хей, — образ долбанутого психа в костюме клоуна лез сам по себе, так что он пальцами прикрыл глаза, оставив очевидную щель для подглядывания. — Глазки надо бы прикрыть, а то мозги вычерпают.       — В самом деле? — оживился маг на голове дракона. — А я только отрезал им все пути отступления. Спасибо, дяденька клоун!       Маг дотронулся рукой до ленты в волосах, стягивая её и лёгким движением явно зачаровывая, судя по побежавшим синим руническим контурам по всей ленте, каёмке и обратной стороне, а сама лента неуловимым образом повязалась на его глазах поверх маски во много слоёв, блокируя даже теоретическую возможность обойти её.       — Хм… нужно больше пафоса, да, дяденька?       Лёгкое магическое воздействие, маг спрыгнул и плавно, словно погружаясь в воду, опустился на землю рядом с Доу. А ведь ткани его свободных, но полностью закрытых многослойных одежд развевались медленно, как и распущенные теперь волосы.       — Хотите, анекдот расскажу? — маг явно улыбался под маской. — Лежит Грозный Глаз на поле боя, весь раненый, ноги нет, ни палочки, ни посоха. Ползёт в укрытие и не замечает Волдеморта над ним. Ползёт и бормочет: «Альбус, падла, я ног не чувствую…». А Волдеморт и шепчет: «Аластор, а у тебя их нет, мой одноглазый друг», — и ведь пародирует, зараза, словно сам это видел. — Ха-ха-ха!       И пошёл ко входу в особняк… Точнее, к тому, что от него осталось после того, как тени срезали и вход, и стену, и вообще, дом теперь как на чертеже — комнаты видно.       — Моя очередь, да? — Доу скрепя сердце играл свой образ, оказавшись рядом с волшебником и глядя на него сбоку, чрезмерно наигранно выглядывая вперёд. — Знаешь, почему Волдеморт такой злой? Чем больше нос, тем больше агрегат.       — О, да у вас талант, дяденька. Тогда, вот ещё… Хм… Волдеморт хотел быть вечным, как гранит. Стал вечным, как долгострой: все вокруг ругают, состояние аварийное, и снести никак…       — Хе-хе-хе, — по-клоунски смеялся Доу, в мыслях думая: «Знал бы ты, как близок к истине».       Доу учёл, что вампирам деваться некуда, пусть так сказал этот маг, но не верить ему причин не было, так что выскочившего с огромной скоростью вампира в чёрной мантии он буквально… взмахом руки отправил в обратный полёт, но уже с трансфигурированным за сотую секунды копьём в груди, причём с тремя рунами, которые тут же вспыхнули, а тело вампира распалось пеплом.       — Оп-ля, — маг указал флейтой в сторону только-только распавшегося вампира.       Мгновенно образовавшийся полупрозрачный серый шлейф словно бы что-то схватил внутри стены, за копьём, и тянул на себя. Спустя мгновение Доу с удивлением обнаружил подобие призрака, верхнюю его часть. Это явно был парень какой-то, он отчаянно пытался сопротивляться тяге этого шлейфа, старался улететь, но неумолимо приближался к магу. Это заняло секунды, и вот, приблизившись к флейте, призрак уменьшился и превратился в полупрозрачный серый кристалл, который тут же попал в руки магу.       — Хм, не душа, конечно, но и так сойдёт, — маг подкинул кристалл в руке и спрятал в полах одежд. — Пусть гадают, куда разум улетел. А шутка зачётная, мой искромётный друг.       Доу покоробило от этой манеры речи, хотя он сам так говорил порой. А ещё Доу не планировал раскрывать своих способностей этому магу, пусть и на нём сейчас всего лишь образ клоуна. Не стоит исключать тот факт, что маг понял, кто под образом. Безопасность — наше всё. Пусть маг разбирается.       — И зачем я сюда зашёл? — задумчиво говорил маг, пока они шли по направлению к холлу, откуда и чувствовались вампиры.       Доу считал удивительным то, что при той концентрации и пляске магии, когда по стенам от шагов мага и движений флейты в его руках ходят тени ходуном, тянутся руки, смотрят глаза в тёмных углах, горят синие огни и вообще, всё дымится серой плёнкой, то и дело норовящей превратиться в искажённые образы лиц, при том вполне слышимо, пусть и тихо подвывая на грани слышимости, причём музыкально так, пускай и пугающе даже его… В общем, Доу был удивлён, что вообще ощущает вампиров.       Дойдя до дверей, маг остановился и задумчиво постукивал флейтой по плечу. Доу уловил даже при такой магической каше вокруг, что каждое постукивание создаёт какие-то специфические волны магии. При этом он не уловил ни одного структурированного заклинания, а уж в чём-чём, но в этом Доу преуспел знатно. По крайней мере, сам так считал. А значит, что маг не использует вообще никаких заклинаний, а использует просто волевую магию через эту совершенно безумную флейту.       Она, к слову, флейта эта, стала единственным артефактом, которым Доу вообще не хотел владеть и даже касаться — слишком она опасно ощущалась. А вот знать секрет — уже другое дело.       — Хм… — выдохнул маг. — Мне чертовски лень сражаться и показывать свою удаль.       Он наиграл на флейте короткую мелодию, направляя потоки магии в комнату. Доу не знал, что именно там произошло, но то, что последствия были — это факт.       — Как там говорила одна знакомая… — маг выбил ногой двери, которые влетели в холл, как снаряды, и шагнул внутрь. — …Как не магистр никакой магии!!!       Громко провозглашал он, а Доу, придерживаясь образа, заглянул в дверной проём, высунув голову и якобы удивляясь — полтора десятка вампиров в чёрных мантиях плотно удерживались призрачными серыми шлейфами в воздухе, тёмными шлейфами, шлейфами с синими прожилками, а к ним из стен, пола и потолка тянулись образы людей, горящих синим пламенем в пучине огненной. Страшно, аж Доу пробрало. Не до страха, нет. Просто впечатлён образами.       А маг сделал ещё шаг вперёд, наставительно размахивая указательным пальцем, а руку с флейтой заведя за спину.       — Да… Как не магистр никакой магии! Не имеющий никаких прав на работу на территории Магической Англии, бла-бла-бла, — на этой фразе он словно отмахивался от чего-то, — Прибегаю к праву грохнуть вас всех нахрен, ибо потому что…       Резко поднеся флейту к губам, маг наиграл очень быструю жестокую мелодию, создав режущую слух какофонию звуков, ставшую гармоничной только при виде разрываемых вампиров, как и их призрачных тел. Вот только трое смогли ускользнуть, пусть и явно с прорехами в ментале.       — У-у, суки, — погрозил им маг, хотя тех уже и не было рядом. — Я вас запомнил!..       Стоило ему повести флейтой в воздухе, как к его левой руке слетелись полупрозрачные призрачные ошмётки, начав формировать какую-то сферу, тоже призрачную, в итоге начавшую напоминать какого-то кадавра-полтергейста, пусть и небольшого — ручки-ножки, глазки да кишочки, и всё ужасно неприятное.       — …причём запомнил буквально. Куда бы деть эту гадость… — маг пооглядывался, заметил девушку, прикованную к стулу, которая была крайне удивлена зрелищем и просто глупо моргала. — Так, подержи-ка…       Маг кинул Доу призрачную сферу. Отыгрывая роль клоуна, пришлось ловить, поиграть ей, словно горячей картошкой, поймать, всмотреться, скривиться.       — Фу-фу-фу! — и метнул обратно, попав магу в затылок. — Сам держи!       Маг почесал затылок и поднял сферу с пола. Хоть та и была полупрозрачная, но вела себя так, словно она вполне материальный мячик. Подумав и почесав голову флейтой, от чего у Доу чуть не задёргались оба глаза, ведь он чувствовал, что эта флейта способна распылить эту бестолковку по всей планете слоем в атом, маг подкинул сферу в воздух, тут же поймав.       — Ну и ладно, была бы честь предложена. Тогда я спасаю прекрасную даму из беды. Или бедовую даму? О! — Маг стукнул сферу флейтой, и та окрасилась в яркие клоунские цвета, и теперь можно было даже разглядеть подобие рожицы. — Смотри-ка! Похож.       И показал сферу Доу, держа в руке. Сжал, и морда расплылась до абсурдно карикатурных величин.       — Ладно… — маг, спрятав сферу в полы одежд, в одно мгновение оказался рядом с безмолвной и удивлённой девушкой, подхватил ту на руки и подпрыгнул в воздух.       Именно в этот момент стену дома проломил дракон своей головой, и так уж вышло, что маг приземлился точно на эту голову.       — Предупреждаю — валить бы тебе отсюда, дяденька-цветастик. Мой концерт слегка сломал защиту от магглов и вообще… всю защиту. Скоро тут будет ну о-о-очень сложно протокнуться от всех мыслимых служб.       Дракон, длина тела которого до сих пор оставалась для Доу загадкой, начал вытягиваться наружу через сделанный им пролом в стене.       — Спектакль окончен, — напевал маг, а девушка на его руках пока ещё пребывала в шоке, — га-а-аснет свет…       И свечи, как и магические светильники, потухли, погружая всё во мрак, а вместе со светом начала исчезать давящая аура магии вокруг, как и спецэффекты.       — …и кровососов, бо-о-ольше-е-е нет…       Голос удалился.       Разруха, трупы, кишки… А нет, Доу заметил, что это не совсем настоящие трупы. Марионетки? Список возможных кланов кровососов резко сократился до двух. Но дело не в этом. Как только исчезла магическая составляющая этого сольного концерта одного мага, на котором Доу оказался даже не второй скрипкой, а тем самым человеком с треугольником… В общем, начали раздаваться хлопки аппарации.       — В моём отделе трусы и слабаки… — выдохнул он и… сжал пару раз рукой маленький клоунский нос, ранее никем не замеченный, издав характерный звук клаксона. — Можно вытащить мага из белых воротничков, но белого воротничка из мага — никогда…       Доу исчез в своей особой аппарации, пусть и не столь эффективной, как ему бы хотелось.       ***       Пэнси пристроилась на руках волшебника, что скрывал лицо, и наслаждалась полётом, небом и вообще ситуацией. И нет, она не настолько легкомысленная. Просто она узнала в маге Гектора, пусть тот и скрывался.       — Прекрасную леди, значит, да? — она смотрела на странную маску, совсем как у тех магов из Бездны, что приезжали в Хогвартс.       — Вас что-то не устраивает, мисс?       — Завязывай, Грейнджер. От тебя разит твоей магией за версту. Обычно ты не выпускаешь столько.       — О, ещё одна чувствительная на мою голову, — он явно улыбнулся, а маска начала сползать с его лица, и только теперь он взглянул на девушку, что нахально улыбалась, пристроившись на его руках. — Ты как в плен попалась, бедовая голова?       — Шла-шла, упала, очнулась — плен. А откуда длинные волосы?       — Магия, — улыбнулся парень.       — Тебе по-своему идёт. Некоторые волшебники из старых семей любят подобный стиль.       — Это временное. Для образа. Мне не нравится, да и не практично.       — Ну конечно же. И сам ты вот ни разу не хотел подобных.       — Нет.       — Ладно. А что это был за клоун с тобой?       — Понятия не имею, хотя есть смутные догадки на уровне ощущений. Эх, даже жаль, что я сорвал его выступление. Он явно готовился к серьёзной импровизации, кстати, тоже спасая тебя. Даже жаль, что я не дал ему выступить. Ему явно тяжело давалась роль. Человек старался, готовился… Кстати…       Гектор взглянул на Пэнси с искоркой во взгляде, причём явно дурной, а это значит одно — он сейчас скажет какой-то бред.       — Знаешь, почему Волдеморт злой такой ходит?..       И продолжали лететь дальше по небу, над облаками, а девушка думала о том, какой же Гектор… Гектор.       Она отбросила лишние мысли, стараясь не думать о том, до какой степени эти вампиры были… Нудными! Весь мозг вычерпали чайной ложечкой, ещё и через окклюменцию филигранно выцарапали все секретики. Ещё и главная их, стерва, посмеялась с того, что Пэнси из уважения к подруге не отбивает того, в кого влюблена, но при этом генерирует различные варианты, как пробраться в их дуэт постоянно, но и их не осуществляет.       Сука, одним словом.       Удивлена ли Пэнси способностями Грейнджера и этим его драконом? О, да! Удивление — крайне неподходящее слово для описания состояния девушки. Удивлена настолько, что мозг попросту отбросил даже попытки осмысления подобного, сделав акцент на том, что Гектор пришёл за ней. И точка. Теперь можно наслаждаться полётом, разумеется, прижавшись посильнее, пока Царевна-Льдышка не видит. Хотя, кого Пэнси обманывает — всё равно всё потом расскажет.       А вообще, сама ситуация породила просто массу вопросов, на которые Пэнси обязательно будет искать овтеты. И обязательно их найдёт, не будь она Пэнси! На крайний случай зачарует одежду Гектора в розовый цвет.       ***       Асманд спешил, Асманд хотел решить всё миром, что бы там не случилось. Разумеется, потом полетят головы, но это будет потом. Правда, только в том случае, если это устроили кто-то из Камарильи. А вот если кто-то извне организации… Тогда сразу в порошок. Но…       Быстро найдя все следы вампиров и вычислив весь их путь, он появился в небе над конечной точкой, особняком. Вот только повсюду было такое количество сотрудинков ДМП, авроров, просто каких-то зевак, полицейских машин и спецслужб… Повсюду бегали обливиаторы, маги удерживали барьеры на отвлечение внимания, по городу сновали другие волшебники группами — Асманд их чувствовал.       Сам особняк разворочен нехило, а уж какой тут стоял магический фон… Такое сложно представить даже во время магических катастроф. Первый и последний раз Асманд видел такие возмущения в магии только во время спонтанного прорыва грани между обычным миром и магическим прямо в зоне Чернобльской атомной станции. Что там случилось с техногенной точки зрения всё ясно, но почему ещё и грань прорвало — не ясно.       — Так… — выдохнул Асманд. — Я ничего не понимаю. Нужно больше подробностей. Надеюсь, с внучкой Джейкоба всё хорошо.       Прислушавшись к остаткам магии, Асманд, даже не спустившись с небес на землю, умудрился вычленить практически растворившийся след знакомой магии, используемый для управления марионетками. И это были явно вампиры. Список кланов сократился до двух, и оба в Камарилье. Придётся наведаться в штаб этих ребят и расставить точки над «i». Как-то не думал Асманд, что хоть кого-то из английских волшебников, кроме его отпрысков, придётся вносить в списки неприкасаемых.