По лезвию чужой судьбы

Ночь была прохладной. Воздух застоялся, пропитавшись пылью и запахом старых деревьев. Листья на ветру шуршали едва слышно. Даже птицы в этот час щебетали тише, чем обычно. Деревня спала. В окнах не горели свечи, в домах не слышно было ни шороха. Только лёгкий скрип дерева в ночи выдавал, что здесь живут люди. Фигура кралась по улице на четвереньках, её силуэт сливался с тенями. Маленькая, но широкоплечая, она двигалась неспешно, замирая, наклоняя голову. Она принюхалась. В лунном свете мелькнули настороженные уши. Существо остановилось перед одним из домов и замерло. Изнутри донёсся звук — слабый, почти неразличимый. Оно затаилось. Облака разошлись. Лунный свет освятил округу. На дороге проступил силуэт — шерсть взъерошена, лапы широкие и сильные. Собака, но слишком крупная, слишком крепкая для обычного дворового пса. Она уставилась в темноту, уши дрогнули, улавливая движения. Глаза, блеснули красным, уцепились за что-то под домом. — Вот ты где, тварь! Собака дёрнулась, обнажая клыки. Но не успела. Воздух пронзил свист стали, и тут же — короткий, глухой удар. Тело рухнуло, лапы дёрнулись. Голова откатилась в сторону, остановившись в лужице крови. Кровь впиталась в землю. Воздух наполнился запахом крови. Из темноты вышла высокая фигура и неторопливо подошла к телу. Взяла собачью голову за ухо, покрутила, словно оценивая, затем отбросило в сторону. Пинком перевернула тело, проверяя. — Да чтоб тебя, — раздался раздражённый голос. — Сколько можно за этой дрянью гоняться? У меня есть дела поважнее, а мы тут в ночи сук ловим, как последние идиоты. Пол вытер лезвие меча о штанину, небрежно, и сунул его обратно в ножны. Взял сумку, закинул на плечо. Позади раздались шаги. Ещё одна фигура подошла ближе, фыркнула. — Теперь-то домой пойдём? — недовольно буркнул Пол. Он повернулся к подошедшей фигуре и оглядел его. Это был эльф в стандартной броне гвардейца, которая выдается всем, кто присоединяется к личной гвардии герцога Борея. У него самого была такая же броня. Эльф бросил на него раздражённый взгляд и прислушился. — Еще рано. Тут ещё двое шляются. Этот был не один, — ответил Роулз, слегка нахмурившись и указывая направление. — Еще? Серьезно? — Да, сосредоточься. Роулз поправил сумку и продолжил свой путь, доставая меч из ножен. — Хааа... Чёрт, вместо того чтобы быть дома, я гоняюсь за этими псами, — выдохнул Пол, смахивая пот со лба. Пальцы зажали рукоять меча. — Моя жена... — С твоей женой всё будет в порядке. Лилия знает своё дело, — отрезал Роулз, даже не глядя на напарника. Кивнул, как бы подтверждая свои слова. Он еще не закончил говорить, но из-за кустов послышался шорох. Секунду спустя еще один, с противоположной стороны. Легкий скрежет когтей по камню. Затем секундное колебание. «Звери» Мечи вырвались из ножен. Роулз резко взмахнул мечом вниз и быстро отступил. По этому сигналу Пол резко метнулся вперёд, уклоняясь от рывка твари, и задержался, захватывая задние лапы. Роулз ударил вниз, чтобы не дать твари вырваться, голова покатилась по земле. В мгновение ока им удалось убить её, не издав ни единого звука и оставив после себя глубокую лужу крови. Скриииии! Завизжало рядом. Роулз резко развернул меч. Воздушная волна пронеслась впёред, прорезав листья кустов. — Там! Они услышали глухой удар, и кусты раздвинулись, открывая их взору зверя. Из его раненой шеи хлынула кровь и потекла по шерсти. Зверь закачался, хромая на лапах, пока кровь текла с разорванной шеи. Пол устремился вперед. Удар, и голова рухнула на землю, покатившись к недавнему трупу. — Хм... Твари лезут и лезут, как мухи на дерьмо... Они затихли, осматривая зверей. Луна вытянула их из тени, и они показались во всей своей красе. Головы удлиненные, с хищными мордами, и усеяны небольшими костяными наростами, которые образуют гребень вдоль позвоночника. Их пасти раскрыты шире, чем следовало бы, обнажая несколько рядов изогнутых клыков. Поодиночке они были скорее отвратительны, чем опасны, но как только они собирались в стаю — всё менялось. Эти существа неоднократно нападали на деревни, расположенные рядом с лесами и горами. Хотя они не представляют угрозы для опытных воинов, каждый из них способен с лёгкостью разорвать взрослого мужчину. Вот почему герцог Борей отдал приказ внимательно следить за местами, где наблюдается повышенная активность магических зверей. Пол и Роулз были стражами, охраняющими деревню от подобных угроз. Это была их обязанность, и у них не было выбора — оставить опасность без внимания означало подвергнуть людей риску. — Кажется, это был последний, — сказала Роулз, опустившись на одно колено и коснувшись рукой земли. — Больше я ничего не слышу. — Хорошо. Я пойду вперёд. Забери трупы, потом продадим их алхимикам, — пробормотал Пол себе под нос, резко развернулся и помчался прочь, направляясь к своему дому. — ... Роулз не ответил и молча принялся собирать трупы убитых зверей.

***

Пол шёл быстрым шагом, не оглядываясь. Луна скрылась за облаками. Дыхание становилось тяжёлым, мысли — мрачнее с каждой секундой. Беспокойство не отпускало, но ведь это нормально, правда? Каждый муж волнуется, если оставляет жену одну в такой момент. И всё же, внутри что-то скребло, не давая покоя. Он не мог понять, откуда это ощущение, но оно было. Что, если прямо сейчас происходит нечто, к чему он должен быть готов? Что, если его место там, рядом с ней? Но работа — это работа. Он не может бросить всё. Не может позволить себе такую глупость. Сердце билось, ладони вспотели. Мысли путались, но тело двигалось всё быстрее. Он добежал до дома, перемахнул через забор. Не задерживаясь, толкнул дверь. Внутри было темно. Лестница вверх казалась длиннее, чем обычно. Он перепрыгивал через две ступеньки за раз. Три двери. Тишина. Что-то не так. Пол подкрался к первой комнате и толкнул дверь. Тёплый свет волшебных шаров колыхался на стенах. Белые занавески дрожали от слабого ветерка. Тишина было неестественной. Грудь сдавило тревогой. Лилия сидела рядом, бледная, осунувшаяся. Её глаза встретились с его. — Пол... — слова едва доносились откуда-то справа. Он посмотрел на кровать. Зенит лежала на покрывале — измученная, слабая. На её груди — крошечное тело. Без движения. Без звука. Ребёнок был мёртв. На мгновение Пол забыл, как дышать. Его ноги не хотят двигаться дальше, словно что-то пытается удержать его на месте. Он знал, что должен идти. Он должен был быть там. Пол шагнул ближе, опустился на колени рядом с женой. Его пальцы дрожали, когда он осторожно коснулся крошечного тельца. Кожа ребёнка была холодной, странно бледной, а маленькие пальцы не сжимались в ответ на его прикосновение. Пол почувствовал, как что-то внутри него оборвалось. Мир сузился до этой комнаты. — Но... почему?.. — его голос прозвучал глухо и рвано. — Ребёнок не был готов. Он просто... не хотел жить. Зенит отвернулась, её плечи поникли. Глаза покраснели, но слёзы не скатывались, будто у неё не осталось сил даже на это. Она выглядела измождённой и опустошённой. В ней угас огонёк, который Пол любил в ней больше всего. Сотни мыслей пронеслись в голове Пола. С каждой секундой их становилось всё больше. Все его надежды рухнули сегодня. Радость, которая предназначалась для троих. Счастье, которое предназначалось для двоих. Всё исчезло. В свете волшебного света Пол прижал к себе маленькое тельце, заметив, каким беззащитным оно теперь казалось. Но в тот момент, когда всё казалось предрешённым, произошло нечто необъяснимое. Пол почувствовал едва уловимое движение. Почти незаметное. В груди ребёнка будто проскользнуло крошечное дыхание. Всё замерло. И затем, откуда-то из этой тишины, донёсся звук. Тихий, едва различимый. Но он был. Плач. Слабый, прерывистый. Секунду спустя он стал громче. Ещё громче. И затем пронзил громким, чистым криком, полным жизни. Его ребенок был жив. Лилия выдохнула, и напряжение в ее плечах наконец спало. Ее взгляд метнулся к Зенит и обратно к Полу. Зенит застыла, её губы дрожали, а глаза расширились, будто она не верила в происходящее. — Он жив... — её голос сорвался. Она судорожно втянула воздух, но слова застряли в горле. Пол сжал ребёнка в руках крепче, ощущая, как тот двигается. Дышит. Напряжение ушло, но боль и страх остались. Он посмотрел на жену. Она закрыла рот ладонями, и наконец, с её глаз сорвались слёзы — крупные, тяжёлые, они текли по щекам. Затем она прижала руку ко лбу, её плечи сотрясались. Она задыхалась от эмоций. Пол глубоко выдохнул. Его тело дрожало от переполняющих чувств. Он не знал, сколько прошло времени, но слёзы, которые он так долго сдерживал, наконец нашли выход. Ребёнок плакал. Его плач разносился эхом. Разрывал тишину. И Пол знал — этот крик он запомнит навсегда.