По лезвию чужой судьбы

Тьма. Тут не было ни цвета, ни глубины. В общем-то, тут не было ничего — лишь ровная чернота. Моё сознание дрейфовало само собой, не находя опоры. Оставалось только дрожание мысли, едва удерживающейся в пределах сознания. Я попытался найти хоть что-то — пальцы, дыхание, да хоть малейшее сопротивление. Но ничего не нашел. Даже мои собственные мысли распадались, стоило их коснуться. Потом где-то на границе вспыхнули огни, а следом мелькнул звук, вспышки, голоса — короткие и беспорядочные. Но чьи? Я этого не знал. В одном из них — комната. В другом — свет от монитора. Ни одно из воспоминаний не держалось, они скользили, не давая опоры. Мне будто показывали несвязные кадры из фильма. Мысль о слове «фильм» всплыла внезапно. Слово оказалось знакомым, но что это?.. Память не откликнулась. Мгновение — и всё исчезло. А после пустота дрогнула. Сначала это был лёгкий толчок, потом ощутимое движение. Что-то тянуло изнутри, без направления и без источника. Я не чувствовал тела, но знал — меня засасывает. Пространство смыкалось, втягивая глубже. Мысль попыталась удержаться, но не смогла. Тьма сомкнулась и повела вниз. Всё ускорялось. Я не видел, но ощущал глухое равномерное давление, словно пространство сжалось вокруг меня. А после— Резкий вдох. Первый настоящий, осознанный вдох. Лёгкие наполнились, грудь сдавило, руки дёрнулись и не послушались. Мои руки... Что с руками? Они крошечные. Пальцы еле шевелились, как у парализованного. Грудь сжало, и я захрипел, беспомощный и слабый голос. Тело дрожало, и я не мог пошевелить пальцами. Свет, пробивающийся сквозь веки, был слишком ярким. Звуки вокруг становились всё чётче. Нет, нет, нет… это что, кошмар? Я не могу… Глаза распахнулись. Я увидел лицо — женщину с золотыми волосами. Она что-то говорила, но слова сливались в один непонятный поток. А потом всё снова погасло.

***

Следующее пробуждение было спокойнее. Теперь я не пытался двигаться. Я просто лежал, впитывая всё, что мог. Простыни были мягкими, иногда кто-то держал меня на руках, укачивая. Голоса стали чётче. Я не понимал слов, но улавливал их ритм, чувствовал, как они тянутся и смягчаются на концах фраз. Я ребёнок. Мысль вспыхнула в голове. Нет, это не я. Моё тело должно быть другим. Другие мышцы, другие движения, другой рост. Но руки дрожали от простого желания сжать пальцы. Всё вокруг было слишком большим. Но как это? Я что... Я родился заново. Смех и страх вспыхнули одновременно.

***

Так проходили дни и месяцы. Я просыпался, а потом снова засыпал. Время текло медленно, но с каждым разом сознание становилось крепче. Сначала всё было размытым. Воспоминания о прошлой жизни накатывали волнами. Я не знал, кто я. Я не понимал, что происходит. Было ощущение, будто я заново рождаюсь, но тело оставалось чужим и действовало само собой. К году я уже понимал, что меня зовут Рудеус. Что у меня есть мать — Зенит, отец — Пол, и женщина, которая часто находилась рядом — Лилия. Их лица стали привычными, их голоса больше не были просто звуками. Язык, который раньше казался шумом, постепенно начал обретать форму. Слова стали узнаваемыми, простые фразы начали складываться в смысл. Мне потребовалось какое-то время, чтобы уловить структуру речи, но это случилось быстрее, чем должно было. Я не изучал язык. Он просто приходил сам. Сначала простые слова, потом предложения, а затем осознание того, что я понимаю всё, о чём говорят вокруг. К двум годам я уже мог понимать разговоры. Я знал, о чём говорят вокруг, понимал их просьбы, замечал настроение. Я видел, как Зенит улыбается мне, как Пол берет на руки, как Лилия укладывает меня в кровать. Но всё это будто не касалось меня. Как если бы я смотрел фильм про чью-то счастливую семью. К трём годам я понял, что могу читать вслух. — Руди, ты чего бормочешь? — удивилась Зенит, услышав мой голос. — Читаю? Это было странно. Я не пытался учиться. Я просто смотрел, как мне читают сказки, смотрел на буквы и понимал их. Как будто мозг сам раскладывал язык. Как будто я уже знал это, просто забыл. Это настораживало. Я был тупым в прошлой жизни. Откуда это теперь? Или не был... Я уже и не помню. Ничего не помню. Мой родной язык был забыт мною. Лица настоящих родителей стёрты. А воспоминания приходили разрозненно, и только по ним я мог понять хоть что-то о том, кто я на самом деле. — Мерцающий экран. Клавиатура под пальцами. — Голоса из-за двери. Чужие, знакомые. — Слепящий свет фар, вода под ногами. Я погружался в них, теряясь в картинах. Я помнил моменты унижения, гнева, боли. Помнил, как ненавидел свою жизнь. Но причин не знал. Я словно смотрел на свою прошлую жизнь сквозь мутное стекло. Был ли я тогда таким же? Был ли я ребенком, который радовался мелочам, мечтал, хотел стать лучше? Или я сразу стал тем, кем помню себя? Я не знал. Иногда мне казалось, что я два человека одновременно. С одной стороны, я был Рудеус, ребёнок, который растёт в заботливой семье. С другой — я прежний. Слабак, трус, неудачник, который боялся каждого нового дня. Я хотел верить, что эта жизнь будет другой, но страх прошлого не исчезал. Со временем это перестало меня тревожить так сильно. Я решил не зацикливаться. У меня есть новый шанс. Новая жизнь. В ней нет места для прошлого.

***

Я сидел на полу и лениво играл с деревянным кубиком, слушая, как Лилия бесшумно убиралась в комнате. За окном было тепло, солнце пробивалось сквозь занавески, а в воздухе пахло чем-то сладким — может, выпечкой, может, цветами. Но затем случилось, Зенит подошла к столу, взяла пустую кружку и тихо произнесла несколько слов. Незнакомый язык. Звучал он необычно. Не похоже на то, что я слышал раньше. Гортанные звуки, странный ритм. В тот же миг в кружке сама собой появилась вода. Она заполнила её до краёв, будто вытекая из ниоткуда. Что? Как? Я вцепился в край стола. Сердце вдруг застучало быстрее. Что это было? Я снова посмотрел на Зенит. Она даже не обратила на это внимания. Как будто так и должно быть. Это магия? Магия. Я знал её только из фильмов, игр, книг. Но здесь... Я посмотрел на свои руки. Я тоже могу? Меня охватило странное волнение, похожее на страх и восторг одновременно.

***

Дом был полон голосов. Волшебная сфера под потолком отбрасывала тёплое свечение, освящая комнату, где собралась вся семья. Пятилетие. Вот оно какое — первая важная дата в моей новой жизни. Я чувствовал, как внутри меня смешиваются эмоции. Необычно. Слишком ярко, слишком радостно, слишком непривычно. — Пять лет, — протянул Пол, разглядывая меня. — Ты растёшь слишком быстро. Скоро будешь выше меня. — Ты так говоришь, как будто я уже взрослый. Мне пять, а не пятнадцать, — пробормотал я, потупив взгляд. — А ты думаешь, ты ещё ребёнок? — Пол усмехнулся. — Тогда почему у тебя такой серьёзный вид? Я не знал, как ответить. Потому что мне не пять лет? Потому что я помню слишком многое? Ну попробуй объясни это вслух. «Знаешь, у меня за плечами больше тридцати лет жизни, так что я в теории старше тебя». Отличный способ оказаться в подвале под замком. Или в костре. Я просто пожал плечами. — Просто… приятно. — Вот и хорошо, — Зенит наклонилась ко мне и взъерошила волосы. — Хотя знаешь, мне кажется, этот серьёзный вид у него в тебя, Пол. Вечно ходит с таким лицом, будто собирается спасти очередную даму в беде. — А ты против? — ухмыльнулся отец. — Ага. Сиди дома, рубай картоху и работай «мечом». — Я всегда рад, когда жена так заботится обо мне, — его ухмылка стала шире. — Но, честно, ты мне не даешь время на тренировки. Он пододвинулся ближе к Зенит, и в воздухе повисла странная напряжённость. — Да и знаешь, рубка картохи - дело тонкое. Главное, чтобы инструмент был наточен. — Пол поднял брови, ухмыляясь. — Всё зависит от мастерства владения, дорогая. Не всякий справится так, как надо. Хорошо, что у тебя муж такой умелый мечник. Зенит покачала головой, глядя на него с прищуром. — Как же мне повезло… — выдохнула она. — Только не переоценивай свои силы, а то вдруг «меч» не выдержит нагрузки. Я смотрел на них и чувствовал, как по спине пробежала лёгкая дрожь. Не от страха, конечно. От неловкости. Я был взрослым. Ну, технически. Где-то там, в другой жизни. Но даже мне хотелось зажмуриться и сделать вид, что я не понимаю, о чём они говорят. Нет, серьёзно. Они что, флиртуют при мне? В открытую? На полном серьёзе? Зенит многозначительно щурится, Пол самодовольно ухмыляется, а я... Я просто хочу сделать глоток воды и удавиться им, чтобы не участвовать в этом спектакле. «Меч», да? — мысленно застонал я, стараясь выглядеть максимально отрешённым. Ага. Спасибо, теперь, каждый раз, когда отец будет вытаскивать свой клинок на тренировке, я буду вспоминать этот разговор. Прекрасно. Внутри у меня начало подниматься странное раздражение. Не злость, не зависть, но что-то неприятное, будто я случайно встал на лего, и теперь весь день буду чувствовать этот дискомфорт. За больше чем тридцать лет жизни я так и не потрогал женщину. В буквальном смысле. Ни прикосновений, ни близости, ни этих глупых, но таких живых моментов, когда два человека просто счастливы вместе. И вот сижу я, в теле ребёнка, а передо мной парочка, которая не просто живёт вместе — у них есть я. Где справедливость? Я поморщился, отхлебнул воды. Конечно, я понимал, что мои мысли жалкие и мелочные. Но осознание не делало их менее реальными. Может, раньше мне просто не суждено было этого испытать? Может, в этот раз всё будет иначе? Но точно не сейчас. Сейчас я ребёнок, и единственное, что мне остаётся — это сидеть тут и терпеть, пока мои родители устраивают свою маленькую, чёртову романтическую сцену. Горничная Лилия, всё это время молча накрывавшая на стол, тихо сказала: — Поздравляю, Рудеус. — Спасибо... Я кивнул, приняв поздравление. В этот момент светящиеся шарики, парившие в воздухе, привлекли моё внимание. Когда свеча была зажжена, вместо огня появлялся маленький шарик света. Создатель, благословение, свечи, зажигающиеся на каждый прожитый год… Слишком похоже на религиозные традиции моего прошлого мира. Я не был верующим, но почему-то эти светящиеся огоньки казались мне тёплыми. Хотя, как тут не уверуешь, когда ты буквально воскресаешь в другом мире? Да и эти шарики явно были делом рук магии. Что если этот бог реален? А если да, то с чего бы ему вдруг благословлять меня? Никаких заслуг за мной не числится. — Ну, а теперь, раз уж момент торжественный… — Зенит театрально откашлялась и подняла бокал. — О, мой юный Рудеус! Ты - гордость семьи, наследник доблести, свет надежды! Сегодня, в честь твоего рождения, прими этот дар. Лилия подошла ко мне, держа в руках меч. Я замер. Черные ножны, резная рукоять. — Возьмите, — сказала Лилия, протягивая его мне. Я осторожно взял клинок, ощущая его вес в руках. — Тяжёлый, — выдохнул я, слегка размахивая им, проверяя баланс. — Еще бы. Это не игрушка, Руди, будь осторожен, — предупредил Пол, наклоняясь ближе. — Это не просто меч, это артефактное оружие, созданное специально на заказ. У меня самого есть нечто подобное. Он постучал по ножнам своего меча, улыбаясь. — Посмотри, как хорошо он сделан. На первый взгляд может показаться обычным, но лезвие украшено мифриловыми прожилками. Это не просто металл, он усиливает прочность и позволяет лучше проводить магию. Я провёл пальцем по лезвию, ощущая холод металла. В прошлой жизни у меня никогда не было ничего подобного. Видеоигры, фильмы, аниме — да. Но реальное оружие, что можно держать в руках, что можно заточить, что можно использовать? Никогда. Пол сказал, что это артефактное оружие. Я не знал, что это значит, но звучало серьёзно. — Красивый… — А ещё острый, — Пол аккуратно вставил меч обратно в ножны. — Береги его. Потеряешь или сломаешь - пожалеешь. Я кивнул, но в голове крутилась только одна мысль. В мире, где я жил раньше, магия была сказкой. Мифами. А здесь она просто есть. И теперь я в этом мире. — О, и ещё кое-что: с завтрашнего дня я планирую начать обучать тебя основам владения мечом, — сказал Пол, усмехнувшись. — Обычно учат с десяти лет, но ты у нас особенный. Обучение. Значит, я начну двигаться вперёд. Значит, я не просто так проживаю эту жизнь. Это лучше, чем бездействие. Лучше, чем снова потерять всё. — Я не подведу! — я выпрямился, чувствуя, как в груди разливается решимость. Но когда Пол взглянул на меня, я невольно втянул голову в плечи. — Правда, я всё смогу. — Ну, посмотрим, — усмехнулся Пол. Я сжал рукоять меча, ощущая холод металла.