По лезвию чужой судьбы

Дорога шла вниз. Пыль поднималась под ногами, солнце било в затылок. Я шёл один. Внутри ещё был разговор. Мысли шли небыстро, одна за другой. В моём мире всё было устроено иначе. Там убийство считалось преступлением, агрессия — болезнью, насилие — изъяном. То, что здесь является частью повседневности, там было ошибкой. В худшем случае — трагедией, о которой говорили в новостях. Я помнил, чему нас учили: искать согласие, не навязывать себя другим, уважать чужое пространство. Всегда стараться решить через слова. А тут — нет. Здесь смерть не пугала. Убийство было не событием, а инструментом. Люди, с которыми я жил под одной крышей, уже убивали. И, скорее всего, убьют снова. Не по прихоти, а потому что иначе не прожить. Никто не осудит их за это. Никто не напишет об этом строку. Никто не спросит, можно ли было иначе. В голове будто ударило остро и глубоко. Воспоминание. Образ, который сам всплыл. Дождь. Шум капель по курткам, земле, асфальту. Серое небо, будто давило сверху. И я. Привязанный к воротам школы. Спина в крови, пальцы онемели, рот чуть приоткрыт. Передо мной стояла толпа. Кто-то снимал. Кто-то смеялся. Все смотрели. Ни один не подошёл. Ни один не спросил, что происходит. И он. В стороне, под козырьком. Чистая куртка. Рядом — пара таких же, как он. Все с одинаковыми лицами. Он смотрел на меня — не с ненавистью, нет. С ленивым интересом. Будто изучал. Будто я был чем-то забавным, но неважным. На его лице была лёгкая усмешка. Как у человека, который уже всё понял. А я... я тогда понял меньше всего. Я пытался быть добрым. Пытался быть вежливым. Пытался не спорить. Пытался не мешать. А в ответ — это. В ответ — верёвки на запястьях. Кровь на щеках. Смех. В голове мелькнула мысль. Яркая. Резкая. Если бы тогда… Если бы у меня были силы. Если бы я знал как. Если бы у меня было хоть что-то. Кровь бы не смывал дождь. Смывал бы с них. Внутри что-то зашевелилось. Сначала тихо. Как дрожь в животе. Как будто всё тело вспомнило, как это — быть униженным. Быть сломанным. Как тогда. Как раньше. Но теперь — что-то другое. Глубже. Если бы у меня были силы… Мысль сорвалась. Распалась. Началась другая, грубее. Горло сдавило. Дыхание сбилось. Под рёбрами — жар, будто кто-то внутри шепчет. Мана cтала трепетать. Словно почувствовала, на что направлены мысли. Словно ждала, что я сделаю шаг и тогда она пойдёт. Медленно. Точно. Убить. Уничтожать. — Хааа... Хааа... Я замер. Сердце билось, отдавало в горле. Руки дрожали. Ноги стояли, но хотелось сесть. Или упасть. Или выть. В голове стало тесно. Слова мешались, путались, казались чужими. Кровь... смывал бы с них... Нет. Нет, стоп. Я сжал зубы. Резко втянул воздух. Оттолкнул. Эту тень, этот шепот, это ощущение, что я могу. Что должен. Но ведь я действительно могу... Вдох. Длинный. Медленный. Через нос. Как Рокси учила. Не дать телу выбрать за тебя. Я сжал зубы. Отогнал. Эту волну, что поднимается изнутри. Эту ненависть, которую легко спутать с справедливостью. Она сладкая, она всегда под рукой. Но я знал — если пустишь, она не остановится. Выдох. Воздух вошёл тяжело, но ровно. Грудная клетка чуть разжалась. Солнце било по затылку, пот стекал по шее. Я шёл дальше.

***

Тренировочная площадка. Под ногами сухая земля. Вокруг тишина, только ветер перебирает траву у краёв. Я стою прямо, ступни плотно вдавлены в землю. Спина напряжена. В руке палочка. Красный кристалл на её конце пульсирует, будто дышит. В голове символы. Один за другим. Уже знакомые, уже не пугают. Сами встают на место, выстраиваются в нужный порядок. Смысл раньше казался разрозненным, теперь связанный. Губы двигаются сами. — Вода. Возникни из маны. Подчинись моей воле. Стань потоком. Следуй моему зову... Тепло пошло от ладони. Кристалл засветился ровным, насыщенным светом. Линия заклинания складывалась точно. Я знал, как идёт поток. Я чувствовал его. В воздухе была дрожь. Едва заметная. Затем появилась капля. Пространство сжалось. Мана собралась. Материализация. Сперва как блеск, затем как плотная капля. Потом их стало больше. Они слились в поток, скользнули вниз, ударили в землю с мягким всплеском. Я не двигался. Это уже не было управлением водой. Не игра с тем, что даровала природа. Сейчас я создал её сам, из ничего. Это была материализация, уровень куда выше, чем простое управление стихией. Я знал, что сделал всё правильно. Огонь. Другая стихия. Другое ощущение. Поток маны изменился. Он стал сухим, горячим, стремительным. Жар поднимался изнутри, расходился по рукам и собирался в ладонях. Дыхание становилось тёплым. Пальцы дрожали от напряжённой концентрации. Огонь слушался. Символы в голове стали резкими. Ритм коротким. Внутренний отклик изменился. Мана дрожала, вырывалась из-под контроля. Она не стремилась подчиняться — она рвалась наружу. — Огонь. Возникни из маны. Подчинись моей воле. Стань пламенем. Жги по моему зову. Кристалл на палочке вспыхивает резким, насыщенным светом. Тепло идёт по руке, уже не мягкое. Обжигающее. Мана выходит наружу — тонко, напряжённо. Я направляю её. Удерживаю. Вспышка. Пламя появляется из воздуха, с резким щелчком. Яркое и жёлтое. Пылает, но не уходит в сторону. И всё же внутри была дрожь. Я чувствую: если отпущу хоть на миг и оно сорвётся. Но пока я держу оно горит. — Развейся, — говорю я. Пламя дрожит. Миг и исчезает без следа. Я перехватываю палочку. Губы сами шепчут следующее. — Ветер. Возникни из маны. Подчинись моей воле. Стань порывом. Несись по моему зову. Отклик мгновенный. Мана стремительно закручивается, как будто сама хочет вырваться. Я удерживаю. Ветер срывается из ничего, пронзает площадку, вздымает пыль, треплет волосы. — Развейся. Он исчезает в одно движение. — Земля. Возникни из маны. Подчинись моей воле. Стань камнем. Двигайся по моему зову. Давление растёт. Тяжесть ползёт из глубины. Появляется кусок земли — точно под моим взглядом, словно ждал приказа. И тут же камень вздрагивает, трескается по краям. Я сжимаю поток, чтобы трещина не пошла дальше. — Развейся. Я стою. Спина — мокрая. Сердце колотится. Все четыре. Без сбоя. — Ну наконец-то ты не пытаешься убить себя всеми доступными средствами, — сказала Рокси, хлопая в ладоши. — Я уже начала думать, что ты воспринимаешь магию как способ самоубийства. Я обернулся. Она стояла на краю площадки, руки скрещены, лицо ленивое, но в глазах блеск. Как будто действительно увидела что-то. — Сегодня ты не взорвался, не поджёг себя, не провалился под землю. Это прогресс, Руди. Настоящий. Даже скучно. Я вытер лоб, пытаясь не улыбаться. Тело дрожало от перенапряжения, но внутри было иначе. Рокси вздохнула, провела ладонью по лицу и пробормотала почти себе под нос: — За год... материализация четырёх стихий. Нормально... да. Совсем... чуть-чуть раздражает. Она медленно подошла, глядя не на меня, а в землю, будто там лежал ответ, почему всё это вообще возможно. — Я год только воду вызывать училась. А ты... Она махнула рукой. Я пожал плечами. — Ну… я стараюсь. На лице попытка не ухмыльнуться. Внутри пульс тихо стучал под кожей. Рокси медленно пошла в сторону. Как будто просто захотелось размяться. Но в этом шаге было что-то. Чутьё внутри сжалось. Предчувствие. Я сделал шаг вбок. — Выстрел. В тот же миг что-то пронеслось мимо щеки. Резкий синий снаряд ударил в воздух, рассеялся искрами. — Ясно... — сказала она почти лениво, губы дёрнулись в ухмылке. — Выстрел. — Щит. Следующий выстрел. Я уже поднимал руку, щит вспыхнул передо мной, сдержал удар. Он дрогнул, но выдержал. Энергия разошлась, не тронув кожу. — Выстрел. Я поднял палочку, метнул в ответ — Рокси скользнула в сторону. Не торопясь. Словно знала куда я целюсь ещё до того, как я об этом подумал. Земля под ногами вдруг дрогнула. Я отскочил. Нога опустилась на землю — и тут же поехала вбок. Камень под ней ушёл, будто его выдернули из-под подошвы. — Земля. Подчинись. Скользи. Рокси уже двигалась. Слегка повернулась, провела носком по земле — и поверхность под моей ногой поехала, будто трясина. Баланс ушёл. Я взмахнул руками, скинул вес — поздно. Кувырок через плечо. Резкий, грязный, с ударом плечом в землю. — Щит. Щит — инстинктивно. Защита вспыхнула на полпути, приняла на себя слабый, но точный выстрел. Меня отбросило назад. — Ну наконец-то, — услышал я смех. — Ещё три падения и у тебя получится своя фирменная техника. — Выстрел. — Но она просто сделала шаг в сторону и он пролетел. — Давай, дитя магии, удиви меня, — сказала Рокси, слегка приподняв бровь. — Только не убей себя. Мне ещё чай пить в покое. Она шагнула вбок, и в ту же секунду я поднял палочку: — Ветер. Возникни из маны. Подчинись моей воле. Стань порывом. Несись по моему зову. Ослепи! Порыв воздуха вырвался вперёд, ударил точно в лицо. Я видел, как трава пригнулась под ним. Рокси не моргнула. Просто слегка опустила подбородок, и ветер прошёл над её головой, как мимоходом. — Серьёзно? Ты решил пощекотать меня? — Это было отвлекаю... — прервался. Рука вверх, — ...щит! Щит вспыхнул передо мной и сразу пригодился. Новый выстрел от неё прямой и быстрый. Как удар плети. Ударил в центр. Защита дрогнула, но выдержала. Я не стал ждать. Снаряд полетел в грудь. Её плечо дёрнулось, но она уже ушла в сторону. — Деревянно, — хмыкнула она. — Словно столб решил поиграть в магию. Земля под моими ногами вдруг дёрнулась. — Земля. Подбрось. Сбей, — бросила Рокси. Я в тот же миг отскочил. Но не успел. Подпрыгнувший ком земли ударил по подошве, вывел из равновесия. Я приземлился неровно, но без падения. Щит. Новый выстрел. Она снова уходит — шаг вбок. — Знаешь, ты неплохо держишься, — сказала она, — если не считать, что всё время орёшь свои заклинания, как будто торгуешь рыбой. — Это учебный формат! — выпалил я, посылая новый снаряд. — Конечно. Учебный. Год как учимся и всё ещё дикция как у церковного проповедника... кто тебя так научил? Щит. Выстрел. Щит. — Ветер. Возникни из маны. Подчинись моей воле. Стань порывом. Несись по моему зову. Ослепи! — ещё одна попытка подловить. И снова мимо. Она просто закрыла лицо локтем и ушла назад. — Ужасно. Слишком длинно. Пока ты договоришь, я уже сварю себе ужин, поем, посплю и всё равно уклонюсь. Я уже задыхался. Рокси даже не вспотела. — Может... ты... научишь меня сокращённой версии? — Может... И снова атака. — Земля. Взметнись. Закрой, — спокойно произнесла Рокси, даже не повысив голос. Я успел только приподнять палочку. Под ногами — взрыв. Пыль в лицо. Грязь в рот. Глаза зажмурились сами, дыхание сбилось. Я вывалился из облака, закашлялся, щурясь. Ветер не помогал — он только крутил пыль по кругу, как злобный зверёныш в банке. — Подожди… — прохрипел я, вытирая лицо. Щёлк. Что-то твёрдое ударило в лоб. Щелчок. Резкий, с характерным звуком. Голова откинулась назад, нога дрогнула, и я сел прямо в траву. Передо мной — Рокси. Стоит с невозмутимым лицом. — Сто тринадцать — ноль... Сказала она. — Прогресс есть... Прямо слеза из глаз учителя. Даже одна. Почти. Я открыл рот, чтобы что-то ответить, но пыль ещё не вышла — кашель сразу сбил дыхание. Попытался подняться, но только мотнул головой, вытирая лицо. Холодный столб воды рухнул сверху и окатил меня с головы до ног. Одежда прилипла к коже, волосы облепили лицо, потекло вниз по спине. Вода ударила в кожу, тело содрогнулось, будто меня окунули в прорубь. — Это была разминка. Сейчас можно перейти к чему-то более серьёзному... Рокси уже стояла, крутя посох на ладони. Я застыл. Перед глазами — не поле, не солнце, не Рокси. А тот день. Пять лет. Слова из книги. Мана, которую я не чувствовал. И вдруг — резкий холод в руке. Рёв ветра. Шрам, до сих пор проходящий по всей длине. Почти стоило руки. Я смотрел на Рокси, но видел вспышку. Остриё из воздуха. Кожу, разрезанную до крови. Запах собственной плоти. Рокси напряглась. Вскинула бровь. Она поняла. — Эй, — сказала спокойно. — Это не повторится. Я рядом. Сейчас ты не дёргаешь заклинание вслепую. Сейчас я смотрю. Я держу, если ты сорвёшься. Я кивнул. Слишком быстро. Слишком резко. Голос стал жёстче. — Здесь будет боль. Здесь будет риск. Но не будет глупости. Не будет импульса. Только шаг за шагом. — Понял. — Значит, начнём с основ...