Mein Schatz

— Маменька, вы меня звали? — девочка подбежала к поникшей отчего-то матери и уткнулась ей носом в плечо. С любовью сжала в маленькой ладошке мягкую ткань домашней юбки. — Да, милая, — с грустью ответила дама. — Что же произошло? — Мы… мы скоро покинем наш дом. — Но почему? Нам же так хорошо здесь жилось… — малышка погрустнела. — Доченька, пора тебе всё же рассказать кое о чём, — отец с серьёзным видом вошёл в гостиную. Мужчина сел напротив дочери и взял её нежные ручки в свои тёплые и шершавые ладони. — Ты знаешь, что мы с твоей маменькой переехали сюда из России, когда ты была младше. И сие случилось не просто так… — Отчего же? — Дорогая, — мужчина вздохнул, — мы были вынуждены. Дело в том, что я… предал государя-императора. Невольно, но предал. Меня могли казнить, но Его Величество позволил уехать, с одним условием: никогда, ни под каким предлогом не возвращаться в Россию. — А что же вы сделали, папенька? — взволнованно спросила девочка. — Во время войны, как выяснилось, передавал врагам важные сведения. Я должен был, я обязан был догадаться тогда… — мужчина обхватил голову руками, зажмурился как от резкой боли. Супруга дотронулась до его плеча и осторожно погладила по темному сюртуку. — Mon chere, вы не могли предположить сего. К чему корить себя сейчас? Прошлого не изменить. — Ты права, дорогая, — мужчина благодарно взял руку жены и нежно поцеловал, чем вызвал её слабую улыбку. Сию идиллию нарушила заскучавшая девочка: — Папа, а куда мы поедем? — В Россию.Несмотря на запрет, я желаю вернуться туда! — глаза отца загорелись. — Я привезу Его Величеству доказательства того, что меня оболгали, что я совершал то по неведению! Что от меня скрывали, куда на самом деле направлялись донесения и рапорты. Мне удалось найти достаточно свидетельств моей невиновности, — мужчина вскочил на ноги и бегом удалился в соседнюю комнату, но вскоре вернулся с какими-то желтоватыми бумагами. — Вот они. Доченька, прошу, держи их при себе и никому, кроме меня, не отдавай. Ты поняла меня? Это очень важно! — Но зачем, папенька? — глаза девочки непонимающе забегали по его лицу. Отец слегка улыбнулся, провёл рукой по светловолосой головке и поцеловал дочурку. — Так надо. А теперь ступай, собирайся. *** За окном мелькал однообразный осенний пейзаж. В окна кареты стучал мелкий серый дождик. Девочка, зевнув, убрала руку от темной занавески и прижалась к матери. От нечего делать, начала наматывать русые локоны себе на палец. — Мама, мы скоро приедем? Я утомилась… — Скоро будет станция. Там и отдохнём. — Я есть хочу. — Обязательно поешь, моя радость. Мы закажем чудесное жаркое. Неожиданно экипаж со стуком остановился. Снаружи послышался какой-то шум, гвалт. Отец семейства с опаской выглянул в окно и увидел трёх людей в чёрных масках и длинных плащах. Сделав знак молчания встревожившимся жене и дочери, мужчина вышел. — Что вам надобно, господа? — Сергей Васильевич Либертин? — приблизился один. Голос был хриплый, взгляд суровый. — Всё верно. Но что произошло? — Вам запрещено возвращаться в Россию. Или вы запамятовали? — отчеканил человек в чёрном. — Я всё помню, но я должен ехать к императору! Я докажу свою невиновность. А вы, позвольте спросить, кто? — Мы-то? — человек усмехнулся. — А тебе знать не следует. Иуда… — с этими словами говоривший свистнул, после чего двое его товарищей крепко схватили мужчину под руки. — Скажи, предатель, — угрожающе произнёс главарь, приставив к горлу Сергея нож, — где доказательства твоей невиновности? — Мои слова будут доказательством! — Э, нет. Так не пойдёт. Без явных подтверждений ты бы не поехал в такую даль. Говори! — Не скажу. Хоть убивайте, — прохрипел мужчина. — Ну, это мы тебе организуем… — тут незнакомец слегка провёл лезвием по шее Сергея, после чего тот упал. Державшие ранее стали избивать его, повторяя свои требования. Но мужчина молчал. Устав от этого, главарь резко воткнул ему в грудь всё тот же нож… Вдруг послышался пронзительный крик из экипажа. Все трое тут же обернулись, затем с усмешками направились к источнику звука. Открыв дверцу, они увидели перепуганную насмерть женщину, прижимавшую ладонь к глазам маленькой девочки. — Ой, а кто это тут у нас? — протянул главарь банды. На лице хищный оскал. — Кто вы такие?! Немедленно идите прочь! — голос матери поднялся на высокую ноту. — С радостью, мадам. Но сначала… — незнакомец махнул рукой. Сообщники грубо вытащили мать с девочкой из экипажа. — Красавица, а ты-то ещё молодая… — Не смейте! Не пытайтесь ко мне прикасаться! — Тише, тише, ты чего? — они окружили женщину. Главарь крепко держал малышку, закрыв ей рот. Он прошептал: — Ты же не хочешь, чтобы из-за твоего упрямства пострадал такой прелестный ангелочек? Поэтому слушайся и будь покорной. Иначе… — Нет! — Что ж, ты не оставила нам выбора, — державший девочку махнул своим людям, и те повторили с женщиной то же самое, что до этого совершили с её мужем. Всё случилось на глазах у несчастной малышки… — А теперь ты, солнышко… — девочка отчаянно замотала головой. Рука незнакомца с окровавленным ножом потянулась к её шее. Неожиданно грянуло два оглушительных выстрела. Мужчина успел лишь повернуться, как тут же упал без сознания, получив сильный удар прикладом в голову. Всё это время малышка сидела на земле, от ужаса закрыв лицо руками. Тут она услышала ровные, чеканные шаги, а затем почувствовала лёгкое прикосновение к плечу. Решившись посмотреть, она увидела, что перед ней сидел какой-то мужчина в военной форме. Взгляд его тёмных глаз был суровым, но в то же время в нем читалось и какое-то беспокойство. Девочка испуганно отшатнулась от офицера. — Мадемуазель, не бойтесь. Они более не смогут вам навредить. А я не враг, — голос её спасителя был сиплый и бархатистый, глаза — темные, как ночь. Малышка замотала головой, пятясь от мужчины, — Всё хорошо? — ответом было молчание. Осмотрев пространство вокруг себя, офицер увидел, кроме троих разбойников в чёрной одежде, ещё и двух зверски убитых людей. Несмотря на их испачканную окровавленную одежду, спаситель девочки понял, что эти люди принадлежали к дворянскому сословию. Указав в их сторону, он спросил: — Это ваши родители? — несчастная кивнула, после чего из её глаз потекли слёзы. — Говорить можете? — в ответ она только сильнее зарыдала. Мужчина тяжело вздохнул, затем взял бедную малышку на руки. Та зажмурилась и стала вырываться. Офицер только крепче прижал её к мокрому от дождя мундиру, подумав: — Совсем кроха. На вид не больше восьми… — потом повернулся к своему черному коню, — Что же мне с тобой делать, малышка? Девочка, утихшая в дарящих защиту руках спасителя, так и не пожелала открыть глаз. В конце концов, она уснула, убаюканная проносящимся мимо ветром, пока офицер, герой Бородинского сражения, скакал вдаль на верном вороном коне.