Небо и Земля

      Проснувшись ближе к полудню, мойщик сперва хорошенько потянулся всем телом – и почти сразу вспомнил вчерашние события, горной лавиной унёсшие его от привычной жизни. Он подскочил на старом татами, откинув с себя тёплое одеяло. "Видимо, их высочество уже проснулись, – Оносэ повертел головой, но не обнаружил принца в помещении. – Ну, и где его носит?! А вдруг его уже сцапали гвардейцы?!"       Прислушавшись, он различил тихие звуки со стороны бывшего огорода – и рванул туда. Наследник Империи нашёлся на заросших сорняками грядках, без рубашки, в одних лишь шёлковых пижамных штанах, закатанных до колен.       – Утречка, – хрипло буркнул летун, успокаиваясь.       – О, ты уже проснулся? – сосредоточенное лицо Ино осветила улыбка. – Выспался, надеюсь?       – Выспался. А ты зря торчишь тут, на открытом месте, – Джун покачал головой, машинально стаскивая кожанку – сейчас в ней было очень жарко. – Те, кто тебя ищут, будут очень рады... угу.       – Они далеко отсюда, я это чувствую, – принц примирительно поднял ладони, испачканные в земле. – Зато я нашёл тут одичавший батат, дайкон, топинамбур и чеснок. Имбирь тоже растёт, но корешки у него слишком маленькие – есть нечего. Если бы я умел готовить еду, то можно было бы сварить что-то из этого... наверное.       – Я умею, – вздохнул Оносэ, тайком умиляясь на этого Садовника. – Нас в интернате много чему учили... и я даже не всё ещё забыл. Вряд ли это будет вкусно... но можно попробовать. Приправа к удону универсальная, кстати, с ней нормально будет. Наверное.       Пошарив по углам заброшенного дома, где валялся разномастный хлам, мойщик отыскал небольшую плетёную корзину без ручки, привязал к ней кусок верёвки и сложил туда выкопанные клубни и корневища. К роднику, вытекающему из-под большого камня, отправились вдвоём – нужно было отмыть от земли не только корнеплоды, но и Инорана. Впрочем, тот выглядел таким довольным, что Альбатрос придержал ехидные замечания, которыми так и хотелось поддеть наследного принца.       – Ты как? Получше, нэ?       – Просто отлично! – отозвался Ино, радостно дрызгаясь в ручье, как маленький. – Я, наверное, никогда раньше не чувствовал себя настолько хорошо. – Потом он вылез на берег, отряхнулся и сурово сдвинул брови. – Человек, который лишил меня этого ощущения, дорого заплатит. И не смотри на меня так, Джун-кун. Представь, как если бы тебе никогда не давали взлетать выше первого этажа – а потом вдруг подарили личный самолёт. Понимаешь теперь, да?       – Ох... понимаю.       Даже при одной мысли о том, что он мог никогда не узнать, что такое настоящий полёт, Оносэ стало очень неуютно. Передёрнувшись, он вернулся к чистке мелких клубней, добытых Садовником. Потом снова отвлёкся на мысли о насущном, заметив, что принц полез в заросли кустов, чтобы собрать остатки запоздалой ежевики.       – Нужно тебе какую-то одежду найти... попроще. Пижама эта долго не протянет в таком режиме.       – Ты прав... я постараюсь быть аккуратнее, – смущённо ответил Иноран, облизывая перепачканные ежевичным соком пальцы.       Пообедав лапшой и варёными овощами, беглецы решили немного улучшить свой скудный быт. Лучи солнца проникали сквозь дырявую крышу на тёмный и пыльный чердак, где нашлось чьё-то брошенное барахло, на которое не позарились даже деревенские мальчишки. Что-то из тряпья совсем сгнило и рассыпалось в руках, но что-то оказалось ещё достаточно крепким, хоть и грязным. Мойщик окон выполоскал в ручье найденные штаны и рубашку и развесил на солнышке, чтобы вечером, когда станет холодать, принц мог одеться потеплее. Из прочих, ещё не сгнивших тряпок Джун соорудил две маленькие подушки, а ещё скинул вниз куртку с дырявыми рукавами – укрывать хотя бы ноги.       Садовник, всецело оправдывая своё прозвище, без устали ковырялся в бывшем огороде, добывая тщедушные хвостики морковок и мелкие кругляки репок, разрозненные перья лука и метёлки укропа. Но, как заметил Оносэ, Иноран не выдернул ни одной лишней травинки, а сорняки, примятые его босыми ногами, очень быстро поднимались снова, будто бы и не ходил по ним почти взрослый парень – без двух дней совершеннолетний.       Удачной находкой стало старое, рассохшееся деревянное ведро, которое рукастый работяга, выросший в деревне, сумел починить, чтобы таскать в дом воду из родника, если понадобится. Альбатрос ломал руками ветки хвороста, собираясь разжечь огонь и вскипятить воды для приготовления ужина, когда в хижину вбежал наследник трона и заполошно схватил его за запястья, останавливая.       – Тише! Они рядом!       Спрашивать "кто?" не было нужды. Компактные авиетки полиции и гвардии на малом ходу левитировали бесшумно, но при быстром полёте издавали характерный звук рассекаемого воздуха, знакомый всем горожанам. При правильно настроенной аэродинамике яйцевидных защитных корпусов авиетки имели существенный недостаток – выступающие детали и крепления наружных приборов, из-за которых никак не удавалось сделать этот транспорт полностью беззвучным. Прислушавшись, опытный летун различил "голоса" двух полицейских авиеток: один аппарат гудел чуть выше тоном.       Звук всё приближался – и вдруг затих. А по траве медленно скользнула округлая тень. Беглецы невольно затаили дыхание, хотя это никак не могло повлиять на стражей порядка.       – Ну что? – послышался приглушённый стеклопластиком голос. Тачибаны переговаривались по рации, но прозрачные кабинки авиеток легко пропускали звуки наружу.       – Не похоже, чтоб тут кто-то был, – отозвался второй голос. – Смотри, даже трава не примята.       – Не будем вылезать?       – А какой смысл? Ты правда думаешь, что принц Иноран будет прятаться в такой конуре? Сюда даже деревенские мальчишки больше не приходят... кажется.       – Да... следов вообще никаких не видно.       – Зря только летели в такую даль.       – Ну, отчитаемся спокойно – и по домам.       Ещё минуту было тихо, а потом Джун расслышал удаляющийся двойной звук: полицейские прибавили скорость и их транспорт вновь стало слышно. И только тогда мойщик понял, что крепко прижимает к себе Инорана, а тот обнимает его в ответ, едва дыша.       – Я... это... извини, – неловко расцепив руки, Оносэ медленно отстранился, будто бы имел дело с неразорвавшейся миной. Но Садовник только молча опустил руки и осторожно перевёл дух, успокаиваясь.       – Надеюсь, они не вернутся сюда вечером... чтобы перепроверить. Дым от очага будет очень трудно скрыть.       – Это вряд ли. Местные тачибаны слишком ленивы... и среди них, как я знаю, очень мало летунов, годных водить авиетку... не в полуметре от уровня дороги. Над горным лесом летают единицы... а в сумерках и ночью – вообще никто не рискует.       – И в кого ж ты такой смелый уродился? – Ино не стал заострять внимание на нечаянных объятиях и хотел перевести разговор в шутку. Однако, Альбатрос ответил серьёзно.       – Оба моих деда были военными лётчиками. Летали ещё на керосине. И никого тогда не волновало их неблагородное происхождение.       – Джун... поверь, этот глупый закон ввёл не я. Мне тогда было... лет семь, что ли. Но я велю отменить его... когда вступлю в свои права. Раньше мне было всё равно, а теперь я вижу, что благородные сердца рождаются вне зависимости от древности рода.       Ощутив, что скулы снова жжёт от смущения, Оносэ только неловко отмахнулся и ушёл в "жилой" угол. Сел на край татами, принялся вытаскивать занозу из пальца. Потом пробормотал себе под нос:       – Придётся ещё немного посидеть без еды... и перенести ужин на попозже. Огонь безопаснее разводить в сумерках, когда не видно дыма. Странно, что полицейские не заметили следов твоей возни на грядках... и висящие на кусте шмотки.       – Я их как раз снял – они высохли, – отозвался принц. – А сорняки на грядках выглядят нетронутыми... потому что у меня "зелёная" рука.       – И нога, – хмыкнул мойщик.       – И нога, – улыбнулся Иноран. – Помнишь, ты ходил босиком по газону... там, на крыше?       – Угу.       – А когда я ходил по стриженному газону, он отрастал на ладонь за несколько минут.       – Ого!       Наследник Империи накинул свою шёлковую пижамную рубашку, аккуратно застегнул мягкие тряпичные пуговицы, потом пальцами расчесал отросшие ниже плеч волосы и привычно скрутил их в хвостик на затылке, прихватив заколкой-зажимом. Потом сказал спокойно:       – Если ками будут добры ко мне, я сделаю нашу столицу снова зелёной. Если понадобится, я лично буду сажать деревья в парках и засевать газоны... но, конечно, мне будет гораздо легче сделать это вместе с помощниками. – Ино подошёл ближе и мягко улыбнулся. – Могу я надеяться, что ты и дальше будешь в моей команде, Альбатрос?       – Конечно, Садовник, – Оносэ встал и пожал протянутую ему руку, улыбаясь в ответ. – Я не привык бросать дело на полпути.       До захода солнца двое прошлись по ближнему лесу, собирая хворост, чутко прислушиваясь к шорохам и вглядываясь в темнеющее небо – не летят ли гвардейцы? Впрочем, Джун был уверен, что местные стражи порядка не полетят сюда второй раз, а столичные просто не найдут замшелую крышу заброшки, со всех сторон заросшую высокими деревьями. Но он, конечно же, поощрял осторожность принца, который натерпелся всякого за последние недели и не желал быть случайно обнаруженным раньше времени.       – А что потом? Ну, когда тебе стукнет двадцать? – спросил летун, подбрасывая ветки в огонь под котелком. Темнота осенней ночи обступила старую развалюху, приютившую наследника древнейшего рода в Японской Империи, и только свет костерка освещал ветхие деревянные стены изнутри.       – Я точно не знаю, – пожал плечами Ино, кутаясь в чужую одежду, надетую поверх тонкой пижамы. – В библиотеке отца я нашёл несколько разных документов с описанием процесса инициации в день совершеннолетия... но все они какие-то... слишком напыщенные и иносказательные. Думаю, информация там сильно приукрашена.       – Нэ, я про то, как ты планируешь возвращаться в город, – уточнил Оносэ.       – Ах, это. Тут всё просто: ты отведёшь меня к ближайшему полицейскому посту, они произведут идентификацию личности и вызовут мою охрану. Всё.       – Ты взял с собой паспорт, что ли? – недоверчиво покрутил шеей мойщик, но принц остался спокоен.       – Мне он не нужен. За меня скажет моя кровь.       – А... я что-то такое слышал, но думал, что это... мм... типа, фигура речи такая.       – Нет, тут как раз никаких метафор. Но подробности тебе сейчас ни к чему, извини.       – Я понимаю. Кстати, хорошо, что ты знаешь столько съедобных корешков и трав, – сменил тему Джун, накладывая удон с овощами в щербатые пиалки. – На одной лапше мы бы тут и пары дней не продержались. А в магазин, как я теперь понимаю, мне соваться никак нельзя – добрые соседи мигом сдадут меня тачибанам. И со мной-то они церемониться не станут – я теперь преступник, вор.       – Закон в моём лице не усматривает тяжести вины в твоём поступке, – негромко ответил наследник трона. – Ведь ты совершил кражу не для личного обогащения. Вернёшь кристалл своему арендодателю... а я компенсирую твой штраф. Если понадобится, то замолвлю за тебя словечко перед твоим начальством.       – Спасибо, Ино-кун, ты меня немного успокоил, – искренне улыбнулся Альбатрос. Ополоснул водой из ведра пустые пиалки, снова сел поближе к огню. – Но в ту контору я, пожалуй, не стану возвращаться.       – Почему?       Пришлось рассказать о своих подозрениях, о повреждённом кристалле, обнаруженном случайно, только из-за некоторой суеверности летуна, и о подслушанном разговоре.       – Да, Регент имеет большое влияние в кругах аристократии и среди чиновников... но скоро это изменится, – уверенно произнёс Иноран. – Власть императорской семьи настоящая, её невозможно подменить никакой другой, на ней держится благополучие и мощь всей нашей Империи. Просто за время правления моего отца и прошлые года регентства люди успели забыть, что к чему. Они стали думать, что и у нас можно устроить президентство, как в Индейских штатах, или парламентскую республику, как в Европе... или коммунистическую партию, как в Китае. Сугихара, скорее всего, сам распространял эти ложные убеждения, но при этом хотел стать полновластным Императором, диктатором.       – Откуда ты знаешь? – Джун припомнил досужие разговоры среди рабочих и соседей. Вряд ли их мог услышать Садовник.       – Он сам рассказал. Не прямо, конечно, но из его некоторых обмолвок и как бы теоретических рассуждений я понял, какие у него были планы. Он думал, что раз он наш дальний родственник, то и его сил достанет, чтоб удержать Империю в руках. И правда, он очень искусно обрабатывал сановников и уговаривал аристократов. Но эта власть – не настоящая. Очень скоро они все отвернутся от него, несмотря на магические зиккураты, которые он строил, чтобы компенсировать недостаток собственных сил.       Мойщик окон, далёкий от всей этой политики и заумных рассуждений, некоторое время молчал, глядя в огонь и пытаясь переосмыслить всё то, что знал раньше, до личного знакомства с принцем крови. Деревенские дети слушали сказки стариков о храбрых воинах и ужасных монстрах, о коварных оборотнях и мстительных душах, о мудрых Императорах, спасающих весь мир от врагов... Верховная власть в Японии время от времени подвергалась испытаниям, это школьники проходили на уроках истории, но династия Императоров продолжалась, передавая бразды правления по наследству – и жизнь шла своим чередом. Простые люди привычно совершали ежедневные дела, не задумываясь о том, почему в Японской Империи много веков подряд правят люди с одной и той же фамилией. Вот и Оносэ, плохо учивший историю в своё время, жил себе, летал – и не задумывался.       Вынырнув из этих сумбурных мыслей, он понял, что его насторожило: тишина. Наследник трона слишком долго не возвращался с улицы, и сердце Джуна тревожно застучало.       – Ино-кун, всё в порядке? – высунувшись в темноту, позвал он.       – Я тут, – отозвался знакомый голос. – На звёзды засмотрелся. Ой! Метеор! Вау!       Подкинув пару толстых веток в огонь, чтоб не потух, летун надел свою куртку и тоже вышел в ночь. Постоял минуту, пока глаза не привыкли к темноте, задрал голову, разглядывая небесное полотно. Возле дома обзор загораживали кроны деревьев, так что он прошёл по заросшей тропке к бывшему огороду, где небо было видно лучше.       – Да... красиво. Был бы у нас запасной кристалл, могли бы полетать под звёздами, – мечтательно вздохнул Альбатрос. И вдруг ощутил на своём плече крепкую ладонь принца.       – Обязательно полетаем, Джун-кун.       Отчего-то стало так горячо в груди... а вот Иноран рядом зябко поёжился, запахивая полы широкой рабочей рубашки из плотной парусины.       – Замёрз? Айда в дом, к огню. Ещё не хватало, чтоб ты заболел... накануне днюхи.       Уходить не хотелось, но забота была приятна, и Ино не стал возражать. Сейчас его тело было до краёв наполнено жизненной силой, никакая болезнь не смогла бы одолеть барьеры иммунитета, но неохота было объяснять эти тонкости простому работяге, выросшему в сельской местности. Вся жизнь впереди – ещё успеет вдосталь полюбоваться на звёзды. И никакой Регент ему не запретит летать в горы с личным авиатором – хоть каждую неделю.       – Ты опять будешь сторожить огонь до утра? – заворачиваясь в слегка уже запылившееся одеяло, спросил наследник. Чтобы не сломать во сне единственную заколку, он снял её, распустив волосы, и прицепил на какой-то ржавый гвоздь, выступающий из стены, ближе к углу.       – Ано... не знаю. Спать пока ещё не хочется... но мы оба утеплились на эту ночь, так что, наверное, скоро лягу тоже. Сварю еды нам на завтра сперва, чтоб днём не дымить. А ты спи, отдыхай... набирайся сил. С этим твоим Сугихарой ещё бодаться придётся, небось.       – Посмотрим. Может, и не придётся. Оясуми.       – Оясуми.       Оносэ любил огонь, поэтому даже снимал дом с обычной дровяной печкой, но жечь там приходилось специальные топливные брикеты – дрова дорожали год от года, и только в горных деревушках жители могли себе позволить топить свои печи и очаги хворостом. Так что мойщик всё никак не мог налюбоваться на открытый огонь, почти как Иноран – на звёздное небо.       "Обязательно полетаем... Ну-ну. Легко ему говорить: он-то принц, через день-другой – Император... а я кто? Беспородный летун, в ближайшее время – ещё и безработный. Вот, вернётся Ино-кун в свой дворец, там его закрутят важные правительственные дела – и он мигом забудет обо мне. Хорошо, если и правда немного деньжат пришлёт, штраф оплатить... Нет, я, конечно, верю, что Садовник... то есть принц – хороший человек, он может и закон тот отменить, и мне с работой помочь... всё же я ему жизнь спас. Но, пожалуй, не стоит обольщаться и ждать от него слишком многого. Он всего лишь человек... просто с более древней фамилией, чем моя".       Время перевалило за полночь, ветра не было, и в щелястой хижине стало даже тепло, так что Джун, подкинув ещё разок хворосту в огонь, решил лечь, не дожидаясь утра. Укрыл свои длинные ноги старой курткой, застегнул молнию на своей и закрыл глаза, чутко вслушиваясь в ночные шорохи. Впрочем, он быстро уснул и спал крепко, не обращая внимания на шевеление рядом.       Озябнув к утру, когда прогорели дрова, Иноран подкатился ближе к соседу, осторожно притулился у него под боком, стараясь не разбудить. И через несколько минут, согревшись, снова уснул. До совершеннолетия оставался один день и, несмотря на довольно суровые условия проживания в заброшенном доме, наследник трона чувствовал себя очень спокойно. Поэтому проспал до рассвета без кошмарных снов, которые часто преследовали его после уничтожения садика на крыше.       Разбудило принца тревожное чувство: где-то поблизости пролетели ищущие его люди. Но, видимо, старый домишко хорошо укрылся под кронами деревьев, так что гвардейцы его не заметили. Выдохнув, Ино снова прикрыл глаза, размышляя о том, на что нужно потратить оставшийся день. Составив некоторый план на ближайшее время, он снова задался вопросом, как отблагодарить человека, спасшего ему не только жизнь, но и родовое имя.       "Деньги – это ерунда. Джун был готов разрушить свою жизнь ради моего спасения – и он точно не думал о своей выгоде, вламываясь в окно на мотоцикле. Я это чувствую... в нём нет лжи. Да, у него искреннее сердце – это никакими деньгами не измерить, не оценить. Можно помочь ему получить лицензию пилота... как вариант. Отменить закон, запрещающий простолюдинам покорять небо. Это я смогу, скорее всего. Но... что-то мне подсказывает, что Альбатрос не будет счастлив, оказавшись внутри военной машины... да и в гражданской авиации он не уживётся. Он – вольная птица".       Улыбнувшись своим мыслям, Иноран тихонько встал и, укрыв своим одеялом спящего соседа, вышел на задний двор. Все хозяйственные пристройки, которые когда-то тут были, давно уже развалились, рухнув под собственной тяжестью. Теперь эти холмики из сырой и трухлявой древесины обживали мыши и муравьи. Чуть дальше бывшего огорода стояли несколько плодовых деревьев: пять яблонь, груша, две хурмы, сливы и вишни. Вчера принц-садовник не дошёл до них, а сегодня, прихватив ветхую корзинку, отправился добывать припасы.       Место было открытое, Ино перебегал от дерева к дереву, прячась в тени. Хоть он и был уверен в том, что сейчас поблизости нет никого, настроенного враждебно, но в его планы не входило быть обнаруженным раньше срока. Поэтому, набрав немного поздних яблок и спелой хурмы, принц вернулся в домик с добычей.       Пока мойщик окон отсыпался, наследник Империи успел сходить к ручью и умыться, принести воды в ведёрке и набрать в чашку немного ежевики. Ягоды он хорошенько размял и разбавил сок водой из родника, чтобы хватило на двоих. Потом нарвал в огороде свежей зелени и уселся в тенёчке. Есть хотелось всё сильнее, но Иноран не решался разбудить своего спасителя, терпеливо дожидаясь, пока тот проснётся сам.       – Охайо, – где-то через несколько минут Оносэ с трудом разлепил глаза, но почти сразу же приподнялся, чтобы отыскать взглядом принца. Тот обнаружился сидящим на порожке, так что летун успокоенно вздохнул. – Который час?       – Точно не знаю... но около полудня, – отозвался Ино.       – Понятно... То-то я жрать так хочу.       – Хорошо, что готовить не нужно, – Садовник сам достал котелок с приготовленной ночью едой, подвешенный к потолку – от грызунов.       – Так, погоди, – заглянув в котелок, нахмурился Джун. – Ты ещё не ел, что ли?       – Тебя ждал.       – Это было не обязательно, – Альбатрос покачал головой и положил лапши с овощами и зеленью в две пиалки. – В следующий раз не жди меня, а завтракай спокойно, ладно?       – Ладно, – покладисто кивнул Ино. Он не любил, когда ему указывают, как поступать, но дружеская забота была приятна. – Я съел без тебя яблоко и хурму. Это считается за завтрак?       – По рабочим меркам – не очень-то. Но мы с тобой нынче оба безработные... если можно так сказать, – пошутил мойщик, неторопливо пережёвывая холодную пищу, чтобы немного растянуть процесс и успеть насытиться малым количеством. – Лапши нам хватит ещё на сегодня и на завтра, так что ешь, не экономь.       – Спасибо за заботу, Джун-кун, но мне необходимо соблюсти некоторые ритуалы перед днём совершеннолетия, – опустошив свою пиалу, сообщил наследник трона. – Днём и вечером я буду есть только фрукты, а завтра мне можно только пить: воду, чай или фруктовый сок. Ещё очень важно найти поблизости такое место, где видно рассвет, полдень и закат. Я думаю, мне придётся подняться на какую-нибудь горушку, где нет высоких деревьев.       – Ого. Серьёзно как. Насчёт солнечного места: я знаю такое неподалёку отсюда. Если выйти за час до рассвета, то можно успеть туда. А тебе обязательно соблюдать такую жёсткую диету?       – Да.       – Ты и так-то исхудал сильно, – Оносэ неодобрительно покачал головой, но не стал пытаться отговаривать принца от его планов. Было понятно, что у наследников древнего рода свои понятия о том, как надлежит праздновать совершеннолетие. Поэтому спросил о другом. – Значит, завтра ты уже не будешь прятаться от... тех, кто тебя ищет?       – Нет.       – Понятно. На гору идём с вещами тогда.       – А как же твой мотоцикл?       – Хм...       – Тебе не обязательно сидеть там со мной весь день, Джун. Отведёшь меня – и можешь вернуться сюда, отоспишься. Потом придёшь перед закатом, нэ. Никуда я не денусь.       – Это мы ещё посмотрим, – летун не стал спорить открыто, но явно не одобрял такой план. – Если твои ритуалы не запрещают мне находиться рядом, то я лучше посторожу тебя. Мало ли. Вдруг местные забредут туда именно завтра. Им-то ты не докажешь, что принц.       Ино только улыбнулся, стараясь не рассмеяться. Он не хотел раньше времени выдавать все свои тайны – пусть лучше Альбатрос всё увидит своими глазами.       – Я бы хотел прогуляться по лесу, – попив воды с ежевичным соком, сообщил наследник трона. – Мы могли бы сходить вместе за твоим мотоциклом, например. Прикатить его сюда, поставить в том углу. Мне почему-то кажется, что ты не скоро сможешь забрать его из той рощи – и он заржавеет от дождей и росы.       – Хм. А если здесь его обнаружат местные мальчишки, то я рискую вовсе остаться без транспорта.       – Решать тебе, Джун-кун. Тогда просто погуляем, хорошо? Или, может быть, ты отпустишь меня одного? – Иноран очень старался сохранить серьёзное лицо, но всё равно рассмеялся, когда мойщик грозно нахмурился и фыркнул.       – Ну, вот ещё! Если ты раньше почти не покидал свой небоскрёб, то в лесу заблудишься уже через пять минут. Ищи тебя потом!       – А я думаю, что не заблужусь. Хочешь проверить моё чувство направления?       – Ну, ты сам напросился! – Оносэ перестал хмуриться, но погрозил Садовнику пальцем. – Смотри, заведу тебя в лес – и там брошу.       – Есть способ проще. Я сам приведу тебя к месту, где ты спрятал мотоцикл. Идёт?       – Ты? Да ладно! – летун был сильно удивлён такой бравадой принца-домоседа... и даже начал подозревать, что дело нечисто. – Впрочем... если ты и правда маг земли... с тебя станется спросить у корней и листьев – как делали колдуны в сказках.       – Некоторые сказки когда-то были реальными историями, – тонко улыбнулся Ино.       Взяв с собой фруктов и воды, двое беглецов отправились гулять в сторону бамбуковой рощи на холме, где был спрятан летающий мотоцикл. Джун решил не затаскивать его в старую хижину, но перепрятать так, чтобы аппарат не заливало дождём. Шли вдоль тропинки, прячась под деревьями, чтобы их не заметили с воздуха – и два раза в самом деле видели быстрые тени военных авиеток в небе.       Иноран шёл неторопливо и часто останавливался возле больших деревьев. Проводил ладонью по шершавой коре, улыбался своим мыслям. Альбатрос куда чаще глядел в небо, видимое в просветах между кронами, высматривал тех, кто искал их самих. При этом, взгляд его то и дело останавливался на будущем Императоре, который сейчас выглядел, примерно, как ученик лесоруба или точильщика: в мешковатой чужой одежде, с пятнышками земли и золы на щеках и пальцах. Зеркала в лесном убежище не было, но скорее всего, сам летун выглядел не намного презентабельнее.       – Мы так до ночи не дойдём, нэ, – поторопил он принца. Оносэ не очень-то верил, что человек, впервые попавший в незнакомую горную местность, сможет отыскать тропку, по которой прошёл ночью, да ещё и в не совсем здоровом состоянии. Но выбора особого не было: сам он не очень хорошо запомнил место приземления. То есть, Джун помнил про молодой бамбуковый лесок, где он ломал ветки для маскировки, но роща в том месте была большая и разрослась довольно сильно за прошедшие годы. Пришлось бы обходить её всю.       – Не переживай, мы уже близко, – безмятежно отозвался Ино и показал рукой. – Вот там можно пройти напрямик.       Альбатрос с сомнением пожевал губу, покрутил головой, выискивая знакомые приметы... прикинул направление по солнцу... и кивнул. Вроде бы и правда в ту сторону нужно идти, если не по лесорубовской тропинке. Ещё раз запомнив ориентиры, махнул рукой.       – Ладно, веди. Авось, выведу тебя потом, если заплутаешь.       Садовник уверенно двинулся вперёд, легко огибая кусты и перешагивая ветровал (августовский тайфун наделал бед не только в столице). Мойщик пошёл за ним, стараясь попадать след в след, а сам тайком осмотрел распухший левый мизинец, из которого вчера вытащил довольно крупную занозу. В съёмной хате Джуна не было аптечки, поэтому никаких лекарств он не взял, собираясь спасать наследного принца, и вспомнил о них только теперь.       "Вроде бы не сильно болит, а значит само пройдёт", – думал он, потому что с детства был крепким и здоровым. "Хорошо, что не на правой – а то палочки держать было бы неудобно".       Перешагнув очередное упавшее дерево, Иноран вдруг резко остановился – и Альбатрос едва не врезался в его спину.       – Пришли.       – Хм. А где тогда мой мотоцикл?       – Ты его хорошо спрятал, но я его вижу, – лукаво усмехнулся принц.       – А, тьфу ты, вот же он, – рассмеялся летун, углядев в куче подсыхающих веток и листьев свой транспорт. – И правда, хорошо замаскировал... даже жаль разбирать.       – А ведь ты делал это ночью, в темноте, – похвалил Ино. Оносэ смущённо отмахнулся и принялся разгребать ветки.       – Ты тоже молодец – так хорошо запомнил дорогу с первого раза, – вернул он похвалу. И честно договорил: – Я бы сам мог и вовсе не найти свой драндулет. Как у тебя это получается, если ты никогда не бывал в настоящем лесу?       – Да как-то так, оно само, – пожал плечами наследник трона. – Просто подумал про место, где мы тогда приземлились – и сразу понял, куда идти. И сейчас тоже: думаю про тот старый дом – и знаю, что он вон там, – Иноран уверенно махнул рукой в правильном направлении.       – Удобно, ничего не скажешь. Но если ты не бывал в каком-то месте, то не сможешь его найти, так?       – Не знаю. Попробуй описать это место.       – Ано... это недалеко отсюда, – с сомнением начал Джун. – Старая осыпь обнажила край скалы, а в ней образовалась наклонная щель. Хочу поставить мотоцикл туда.       – А скала гранитная, крошится? – после паузы задумчиво спросил принц.       – Точно! Откуда ты узнал? – вытаращился на него летун – и сам же объяснил. – Ну, понятно, это твоя магия земли.       – Видимо, да, – Садовник и сам был немного удивлён. – Я раньше не чувствовал такого...       – Ну, ещё бы. Ты же никуда не ходил почти.       Забрав с собой охапку бамбуковых веток на растопку и несколько ростков, чтобы сварить их на ужин, двое отправились к гранитной скале. Ино торил путь, аккуратно раздвигая ветки и обходя поваленные деревья, а Оносэ, пыхтя и отдуваясь, катил свой транспорт по очень неровной земле. В горку приходилось тащить его на себе, и хорошо, что корпус был сильно облегчён для полётов. К счастью, идти оказалось не очень далеко, расщелина в граните никуда не делась, так что мотоцикл был надёжно спрятан от сырости и чужого глаза. Шлем, висевший на руле, байкер забирать не стал – к чему он без мотоцикла?..       Беглецы немного отдохнули в тени старого каштана, заодно собрали пару горстей его плодов, чтобы добавить к позднему ужину.       – А кристалл?       – Ой, точно! Я ж даже отвёртку с собой взял.       Пришлось ещё немного задержаться у гранитной скалы. Пока возвращались в своё временное пристанище, небо заволокло плотными тучами и начал моросить мелкий дождик. Поскольку двое всё время старались держаться под деревьями, то почти не намокли.       – Ты в самом деле не будешь есть? – уточнил Альбатрос, достав спрятанный котелок с остатками удона и овощей. Принц помотал головой и взял себе хурму из корзинки. – Ну, ладно. Хорошо, кстати, что пасмурно стало.       – Почему?       – Раньше стемнеет – раньше очаг затопим, еды горячей... – Джун хотел сказать "поедим", но осёкся. – Извини.       – Не нужно извиняться, я спокойно переживу денёк без еды. А ты поешь обязательно и на завтра себе сготовь тоже.       – Хорошо. Чаю хоть попьёшь, нэ?       – Попью. – Иноран дождался, пока его спаситель доест холодную порцию, подсел ближе и коротко обнял его за плечи. – Спасибо тебе, друг мой. Мне очень с тобой повезло, Джун-кун. – Потом убрал руки и пересел в дальний угол татами, развернул сложенное одеяло. – Я подремлю немного, пока не стемнело... а ночью, скорее всего, спать не стану, чтобы не пропустить время подъёма – часов я с собой тоже не взял, увы, а на рассвете я обязательно должен видеть солнце.       – Угу, – отозвался летун, снова смущаясь – от слов и от действий принца. Ему хотелось сказать что-то в ответ, но все слова казались какими-то неправильными, вычурными или пустыми. "Любой на моём месте сделал бы то же самое!" – но по факту выходило, что на его месте не мог быть любой, потому что на свете очень мало людей, способных подниматься в небо так высоко. А ещё были слуги, ничем не помогавшие будущему Императору, и охранники, которые никак не оградили его от козней Регента. Если бы среди них нашёлся хоть кто-то порядочный, то ему, Альбатросу, не пришлось бы героически рисковать головой, разбивая окно своим мотоциклом.       Сполоснув котелок и прочую посуду, Оносэ поглядел на хмурое небо и покачал головой. Похоже, дождь зарядил на всю ночь. "Хоть бы только крыша не очень сильно протекала", – подумал он. "Интересно, а что он будет делать, если и завтра будет пасмурно? Ждать другой день? Хм... тогда нам точно придётся переходить на подножный корм, удона не хватит..."       Снаружи было относительно светло, разводить огонь было рано, так что мойщик тоже решил покемарить пару часов до нормальной темноты. Дождь немного усилился, где-то монотонно забарабанили капли, ударяясь о старые доски пола – но в жилом углу пока что было сухо. Укрыв ноги старой курткой, а торс – своей кожанкой, Джун сам не заметил, как уснул.       А проснулся от запаха дыма. Подскочил, как ужаленный, сонно моргая, но потом выдохнул – это наследник Империи развёл огонь в очаге.       – Извини, что разбудил. Я взял твою зажигалку... У тебя там правда настоящий бензин?       – Ага, – летун криво усмехнулся. – Оба деда курили, как паровозы... от них осталось много зажигалок. Большинство были пустыми, но отец в своё время зарядил их все – успел до подорожания и запретов. Ано... Ты так хорошо сложил дрова в очаге... я думал, принцев не учат разводить огонь, – не удержался от подколки Оносэ.       – За тобой наблюдал – вот и научился, – не стал обижаться Ино. – И овощи теперь сумею почистить и сварить, если понадобится. А вообще, меня много чему учили. Например, я знаю много лекарственных трав и умею определять многие виды болезней. Кстати, есть повод попрактиковаться. Покажи, пожалуйста, свою левую кисть.       – Да там ерунда, просто заноза была, – мойщик машинально спрятал левую руку за спину. Потом устыдился под пристальным взглядом принца, сел ближе к огню, сам осмотрел сильно распухшую кисть. Вздохнул. – Ладно, смотри. Только лечить эту заразу нечем – у меня нет никакой аптечки. Придётся ждать, пока мы не вернёмся в город.       При свете огня Иноран внимательно осмотрел и ощупал пострадавшую конечность, покачал головой, увидев, что красное пятно воспаления уже поползло выше запястья.       – Ждать нельзя, – строго резюмировал наследник. – Началось заражение крови. Если ничего не делать, ты быстро ослабнешь. Что ж, видно, судьба тебе узнавать мои тайны – одну за другой, – он улыбнулся тепло, явно не жалея всерьёз о том, что обычный работяга из простолюдинов узнает древние тайны императорской семьи. Погладив легонько горячую кисть, велел: – Вымой руку хорошенько, а я скоро вернусь, – и вышел в сырую темноту ночи, оставив Джуна недоумевать.       "Вот так принц-садовник! Сейчас как принесёт какую-нибудь одолень-траву от всех болезней..."       Оказалось, Иноран ходил к старой акации, на стволе которой росли очень длинные и очень острые колючки. Отломал одну и, вернувшись, подсел к другу. Прикусив губу, быстрым движением уколол себя в подушечку указательного пальца.       – Теперь и ты будешь с занозой? – со смешком спросил летун, но в следующий миг распахнул глаза от удивления. Выступившая на пальце кровь была сперва обычной алой, но почти сразу окрасилась в серебристо-ртутный цвет. – Что за...?       – За меня скажет моя кровь, – помнишь?       – Да... но... разве так бывает?       – Бывает, Джун-кун. Наша семья не просто так занимает главное положение в Империи. Нам дана большая сила и власть, – голос наследника трона стал чуть ниже, он процитировал известную фразу с торжественными нотками: – "Кровь, отданная добровольно, исцеляет. Кровь, взятая насильно, убивает". Это не сказки, а правда. Убийца моего брата, обагривший руки его кровью, умер через несколько минут.       Серебряно блестящая капля расплылась на всю подушечку пальца, после чего Ино осторожно размазал её по воспалённой коже вокруг очага сепсиса. Влага высохла почти моментально, оставив серебристый налёт... а ещё через минуту исчез и он. Оносэ почувствовал, что боль резко ослабла, кисть перестала пульсировать огнём.       – Ух ты... и правда лечит... Спасибо! – он расплылся в широкой улыбке, блестя глазами, сложил ладони передо лбом, благодаря. – Это похоже на настоящее чудо!       – Настоящее чудо – это твоё искреннее сердце, друг мой, – мягко отозвался принц... и сменил тему: – Вода в котелке давно кипит, Джун-кун.       – Ой!       Отварив очищенные ростки бамбука, Альбатрос добавил к ним лапши и специй из пакетика. Часть съел сразу, остальное оставил на завтра. Сходил ещё раз за водой к роднику, поставил котелок на огонь, чтобы сделать чаю. Подкинул мелких веток в очаг, чтобы закипело быстрее, а сам всё поглядывал на свою левую руку, ощущая, что воспаление почти совсем прошло, опухоль спала и не мешает пальцам двигаться.       "М-да... если бы не условие добровольности при... хм... при заборе крови для лечения... императорскую семью давно бы уже обескровили – в прямом смысле, ага. И правильно, что они хранят такую инфу в тайне – только в сказках про это и осталось упоминание. Интересно, что со мной сделают... после возвращения в столицу? Отрежут язык, обрубят пальцы и бросят в каменный мешок, чтоб никому не рассказал?.."       – Не хмурься, Джун-кун, – внимательно следивший за лицом друга Иноран догадался о его мыслях. – Мне будет достаточно твоего честного слова, что ты никому не выдашь моих тайн. Я верю тебе, потому что чувствую – в тебе нет фальши.       Оносэ почти минуту молча смотрел в лицо принца... потом приложил исцелённую ладонь к груди.       – Даю слово, что никому не выдам ни одной твоей тайны.       – Спасибо, Джун. Давай пить чай.       Чай был дешёвый, в пакетиках, но Садовник насобирал разных пахучих и полезных травок, чтобы улучшить вкус. Получилось вполне ароматно. Мойщик вспомнил про каштаны, палкой отгрёб в сторону горящие ветки и кинул пригоршню орехов в горячую золу. Двое пили чай с травами, смотрели в огонь, слушая монотонный шум дождя по крыше и по доскам пола...       – Повезло, что в этом углу хотя бы не протекает.       – Да...       – А если завтра будет пасмурно?       – Нет. Завтра точно будет ясно. Тучи уходят к западу, дождь скоро закончится.       – Ну-ну. Ты ещё и погоду умеешь прогнозировать?       – Этого не умею. Просто на мой день рождения всегда солнечно.       – Хм... вроде бы так и было. Но я думал, что это специально тучи разгоняют – ради праздника.       – В какой-то степени так оно и есть. Просто тучи разгоняют не люди, а сама природа.       – Ишь ты. – Джун выгреб испечённые каштаны на край очага, чтоб остыли. – Впрочем, я уже ничему не удивляюсь.       Наследник Империи чуть плотнее сжал губы, пряча улыбку. Судя по тому, что он прочёл в старых архивах, Оносэ удивится ещё не раз.       – Каштаны будешь? Или нельзя? – ловко действуя ножом, летун счищал скорлупу.       – Немножко можно... мм, горячие ещё.       – Так они вкуснее. Ешь, не жди, пока сильно остынут.       – И правда. Ано... если хочешь – ложись спать... перед рассветом я тебя разбужу.       – Пожалуй, нет, – Джун покачал головой, подумал ещё и добавил: – Я лучше потом посплю, днём. Солнце встаёт часов в шесть, а на горушке даже раньше, так что нам часа в четыре надо выходить. Вот только... как высчитать четыре утра?       – По звёздам, – уверенно ответил Ино. – В четыре уже хорошо видно голову Дракона над горизонтом... Я про созвездие Дракона, – уточнил он на всякий случай.       – Я забыл, – мойщик окон поскрёб в затылке от неловкости. – Хотя когда-то нам устраивали ночные уроки по чтению звёздного неба... но даже на краю Эдо не очень-то хорошо их видно. Засветка.       – Меня учили по специальным картам. Ещё можно вычислить время по положению Малой Медведицы – она ведь вращается вокруг Полярной звезды, как стрелка на часах, нэ. Сейчас-то небо в тучах, но, я думаю, после полуночи растянет. Слышишь, ветер поднялся?       – Угу. Ещё чаю?       – Да, можно.       Из-за ветра в щелястой заброшке стало заметно холоднее, принц накинул край одеяла себе на плечи... а другим краем накрыл сидящего рядом Оносэ, на пару секунд приобняв его.       – Спасибо, – летун придержал одеяло за уголок, чтоб не сползло, и слегка вздрогнул, когда ладонь Садовника скользнула по спине. Даже через футболку она показалась очень горячей. – Нэ, у тебя температура, что ли?       – Вроде обычная, не повышенная, – удивился Иноран. Потом догадался. – Это у тебя спина холодная. Грейся.       – Если б я замёрз, то надел бы куртку, – проворчал Джун, но не стал сбрасывать одеяло.       – Так уютнее, – улыбнулся наследник, почти невесомо прижавшись плечом к плечу друга.       Возражений не последовало, хотя в мыслях мойщика царило смятение. Он никак не мог решить – правда ли завтрашний Император так открыто проявляет свою симпатию... или для него это лишь временное развлечение, просто способ удержать нежданного партнёра, от которого волею судеб он оказался сильно зависим?.. Или просто мерещится невесть что?.. Альбатрос покосился на профиль Садовника, освещённый огнём очага.       "А если даже – вдруг! – симпатия?.. Не-е, навряд ли. Эта дорожка ведёт в никуда. Мы с ним слишком разные... и такая пропасть между нами... через которую не перекинешь одеяло..."       Сравнение получилось каким-то двусмысленным, Оносэ невольно фыркнул.       – Что?       – Да так... хм... Знаешь, – летун вдруг решился и прямо посмотрел на принца, – я один раз уже накололся... так что теперь хочу сразу выяснить, что происходит на самом деле. А то вдруг я сам себе напридумывал чёрти что... лучше уж прямо спрошу: ты зачем вот это всё делаешь, а? – он слегка дёрнул край одеяла, чтоб дополнить вопрос.       – Тут никаких секретов нет, – Ино спокойно выдержал взгляд. – Мне было одиноко – там, на крыше, – и прилетал ты, общался со мной, даже не зная, кто я на самом деле... как с обычным человеком... как с приятелем. Теперь ты заботишься обо мне – и мне тоже хочется заботиться о тебе, Джун-кун. Ещё у тебя обаятельная улыбка – и мне хочется, чтобы ты улыбался, а не хмурился...       Вот теперь стало очень даже жарко под тонким одеялом. Лицо мойщика окрасилось пунцовым, а уши пылали так, словно бы это в них засела инфекция от заноз. "Выяснил, да? – мысленно отругал он сам себя. – Теперь разгребай!"       – Ано... Если бы ты в самом деле был обычным садовником... было бы проще, – нашёлся он с ответом через пару минут молчания.       – С этим я спорить не буду – было бы проще, да. Но социальную разницу вполне можно уменьшить... со временем, – Иноран чуть теснее прижался к крепкому плечу. Вздохнул. – Завтра очень важный день... в моей жизни. Я почти уверен, что всё получится, как надо... но...       – Никаких "но"! – тут же встрепенулся Оносэ. Решительно протянул руку и сам приобнял наследника трона. – Всё будет супер, не сомневайся. Уж если сама природа делает тебе солнышко на днюху, то и в этот раз всё пройдёт, как по маслу!       – Спасибо, друг, – расслабив спину, Ино позволил себе положить голову на плечо Джуна. – Да... не так я себе представлял своё совершеннолетие... но когда ты меня обнимаешь, то сразу так спокойно становится... Помнишь, когда полицейские прилетали?       – Угу.       – Я совсем не боялся.       "Я тоже помню. Если бы они вошли... и попытались силой увести Ино-куна... я бы их голыми руками..."       Вслух, правда, Оносэ не стал говорить такое, чтобы не вышло пустого хвастовства. Хватит и разбитого стекла на императорском небоскрёбе. А насчёт сокращения социальной разницы он сильно сомневался. Вряд ли даже сам Император может из простолюдина сделать аристократа. Настоящая элита никогда не признает бывшего мойщика окон за своего.       – Так тихо стало...       – Да, точно. Дождь кончился, только ветер слышно.       – Наверное, звёзды уже видно.       – Хм. Хочешь проверить?       – Нужно прикинуть время поточнее.       Одевшись потеплее и подбросив дров, чтобы не погас очаг, двое вышли в темноту. Принц первым делом закатал штанины повыше, чтоб не замочить в траве, а Джун понадеялся, что его кожаные штаны и ботинки не успеют сильно промокнуть. Он купил этот наряд специально для поездок (точнее, полётов) на мотоцикле, и теперь только криво усмехался себе под нос – довелось же использовать парадные шмотки в дремучем лесу!..       Далеко не пошли, остановились на краю бывшего огорода, откуда было хорошо видно звёздное небо... и Альбатрос уже сам приобнял Садовника, чтобы подольше сохранять общее тепло.       – Что говорит Малая Медведица?       – Хмм... что сейчас около часа ночи, – помолчав, ответил Иноран.       – Надо было взять одеяло...       – Так-то да, но ведь оно быстро намокло бы.       – Тоже верно. Нехорошо, конечно, что ты босиком... боюсь, что ты простудишься, Ино-кун.       – Не успею. Скажи, Джун, у тебя есть мечта?       – Хм... мечта... Даже не знаю теперь. Когда-то я мечтал поступить в лётное училище, стать лётчиком, как мои деды... Потом, вот, устроился на работу, мечтал получать много заказов и денег, чтоб побыстрей накопить на мотоцикл и леви-кристалл к нему... Мечта – это что-то такое детское... наверное. Взрослые люди не мечтают. Они ставят себе цели – и стараются их достичь.       – В чём-то ты прав, друг мой, – наследник слегка покивал. – В детстве душа чаще бывает открыта для фантазий о несбыточном... а с возрастом это качество теряется... отодвигается в дальний угол... разбивается от жизненных ударов. Мои детские мечты рассеялись, когда я потерял своих близких... но теперь у меня появилась новая... мм... ладно, пусть не мечта, а цель.       – Город-сад? – понимающе улыбнулся летун.       – Да. Для начала.       – Это очень хорошая цель. Я знаю, простые жители поддержат тебя. Нам всем надоели унылые пыльные улицы. Идём-ка обратно, ты явно замёрз.       – Теперь, пожалуй, можно и к огню.       – Эх... если б не звёзды, то вообще – хоть глаз выколи. А, вспомнил, кстати.       – Что?       – Когда я мелкий был, ещё до младшей школы, по радио рассказывали, что в Красном Китае человека в космос отправили – и он даже живой вернулся. Я тогда, помнится, тоже очень хотел полететь в космос, к звёздам... Глупый был, чего уж тут.       – В чём же глупость?       – Ано... не глупость, скорее, наивность. Я тогда думал, что с левитацией можно летать без ракет и скафандров... и что звёзды можно потрогать рукой, сорвать, как спелое яблоко с ветки – и положить себе в карман, – Оносэ мягко улыбался, вспоминая. Подкинул веток в огонь – и тот весело затрещал, разгораясь снова. – Уже в интернате нам объяснили, почему Японская Империя отказалась от нефтяных источников энергии и сделала ставку на магию. Если и на Земле хорошо – зачем нам чужие звёзды и планеты?..       Ответом ему была тишина. Обернувшись, он заулыбался шире: принц уснул, свернувшись калачиком на краю татами. Мойщик укрыл его одеялом, осторожно пригладил растрепавшиеся волосы. Ощутив, что тоже вот-вот поддастся сну, он вышел наружу и, намочив руки в холодной росе, умыл лицо. Нужно было продержаться ещё где-то пару часов.