Панорамные окна

— Вау! — восхищенно прокомментировал сын, — Это реально такая квартира? Твоя? — Лёва, ты как с тренером разговариваешь? — одернула его Алена. Восхищаться было чем. Светлая, просторная кухня-гостиная с панорамным остеклением. Вид на Москву — с высоты, как на ладони. Потолки под три метра. Отделка простая, конечно, бардак, никакого намёка на уют — ни подушечки, ни вазочки какой-нибудь, даже штор нет, из посуды белые тарелки и икеевские стаканы, кружки — и все грязное. Хоть в быту Сергей был обычным холостым мужиком, а не вылизанным пижоном, у которого все всегда правильно. Хоть тут не раздражал. В квартире было ещё две комнаты: небольшая спальня и, по-видимому, рабочий кабинет. — Ну, строго сказать, не совсем моя, — улыбнулся Сергей, — Снимаю. Алена опять на него разозлилась: ну, посмотрите, каков мажор! На себя одного снимает почти трёшку! — Эх, мам, жалко, — настроение у Лёвы было, как обычно, зажигательное, под кодовым названием «опозорь мать бесплатно, без смс и регистрации», — Он без жилплощади. — Лев! — Тетя Аня говорила, что у твоего парня должна быть своя жилплощадь! И когда он успел — подслушать, запомнить, да ещё осознать, что такое жилплощадь?! Времена года запомнить не может, а всякую херню — с лёгкостью! Сергей рассмеялся: — А ты не волнуйся, своя жилплощадь у меня тоже есть. И даже не одна. Квартира в Москве и дом в Барселоне. — Клёво! — обрадовался сын, — Тогда порядок! Мать боролась с желанием дать ему хорошую затрещину по лохматому затылку. Не ребёнок, а наказание какое-то! — Ты давай-ка, ложись, — Розанов с гаденькой улыбкой приобнял ее за плечи, — Планы мести можно прекрасно вынашивать и в постели, особенно, если у тебя температура. — Я спать с тобой не буду, — понизив голос, предупредила Алена. — Я сам с тобой спать не буду, размечталась, — фыркнул он, — Ты ж заразная, поди! Ничего лучше, чем со всей дури наступить этому противному мужику на ногу, она не придумала. Наверное, ему было больно — но засранец не подал вида, только заговорил с придыханием, жмурясь и сжимая кулаки: — Иди… Располагайся… Где хочешь! Места много… хочешь — занимай мою кровать. — Надо же, как великодушно! Кровать у Розанова была, что надо. Большая и с ортопедическим матрасом. Алена вдруг почувствовала себя очень-очень счастливой, несмотря на то, что ей, в общем-то, все ещё было хреново, лихорадило, горло болело, голова, как в тумане… Неважно. Вот когда, спрашивается, она в последний раз на почти целый день оставалась одна-одинешенька? Да ещё в шикарной квартире, да ещё совсем не беспокоясь о том, что в любой момент этот кайф может закончиться, потому что кто-нибудь, с кем по счастливой случайности удалось оставить сына, вдруг решит ей позвонить и обломать со словами «забирай своё исчадие ада, я с ним не справляюсь»? А Розанов так ни за что не позвонит — уж она-то знала. Перебесится весь, но не сдастся. — Тебе помочь расположиться? Сергей заглянул в комнату, и Алена наскоро натянула на своё счастливое лицо маску недовольства. — Разберусь, не маленькая, — буркнула она в ответ, — А вы, между прочим, опаздываете! — Ладно, — улыбнулся мужчина, — У него что сегодня, кроме тренировок? Надо ещё куда-то отвезти? Вообще-то, наглеть подобным образом в ее планы не входило. Изначально Алена планировала просто скинуть Леву на Даню, хотя бы на несколько часов, а как у Дани лопнет терпение — поехать и забрать домой, но раз уж эта участь досталась новоиспечённому папашке… — Надо, конечно! — она сделала вид, что совершенно-случайно-вспомнила-что-то-жизненно-важное, — Очень надо! После обеда у него логопед, потом бассейн, потом подкатка… — У меня ещё работа, вообще-то! — перебил Розанов. — Ну, ладно… — теперь пришлось играть очень-искреннее-расстройство-и-ни-капли-обвинений, — Самой тогда придётся… — Куда самой? — ожидаемо возмутился он, — Ты весь день дома! Даже не думай никуда высовываться! — Ну, некому больше, — она виновато пожала плечами и жалобно посмотрела на мужчину из-под ресниц. В общем-то, сдерживала желание заржать — он повелся, как ребёнок, чесслово! Весь изменился в лице, приосанился… — Не волнуйся, ладно? Я все сделаю, везде его свожу, в конце концов, я тоже в каком-то смысле ответственное лицо… — Я тогда тебе напишу, куда и что, — Алена старалась говорить не очень радостно, — И вот ещё, ему нельзя есть цитрусовые, сразу сыпь будет. На танцы пусть штаны надевает, опять все колени сдерет иначе. После бассейна загнать в душ пинками, потом проследи, чтобы волосы были сухие. Потом… Сергей ожидаемо схватился за голову. Правильно Аня говорит — у мужчин объём оперативной памяти ограничен одной, максимум двумя инструкциями. — Ты напиши мне это все тоже, что можно, что нельзя, во что одевать, а то я боюсь, у меня голова напополам треснет, — несчастным голосом попросил он. — Ладно, — теперь уже можно было улыбаться, — Будет тебе инструкция. Мужчина ещё немного неловко потоптался на пороге, потом вышел в коридор, вернулся с ее чемоданом, в который они наспех свалили какие-то вещи на первое время. — Ну, располагайся, не буду мешать. Потом она копошилась в чемодане, выискивая в нем какую-нибудь приличную пижаму, и слушала, как в коридоре отец и сын собираются на тренировку. — Мама реально заболела! — вдруг заявил Левуш. — С чего такие выводы? — Она целых два раза сказала «ладно»! «Маленький засранец!» — подумала Алена. А Сергей рассмеялся: — Действительно! — Можешь сейчас спросить про свидания! — громким шепотом предложило ему исчадие ада. — Лёва! — не выдержала мать и высунулась из-за двери, — Я заболела, но пока не оглохла! По-видимому, в компании Розанова Левуш чувствовал себя вполне защищённым, так, что никакие ее окрики на него не действовали. — Нет, ну правда… — таким же шепотом продолжил он. — Пошли-ка, мамина доброта скоро закончится, — перебил его Сергей, который, слава Богу, все ещё ее побаивался, — Нам обоим лучше свалить до этого момента. — А ты дашь мне порулить? — уже на пороге, обуваясь, докапывался до отца сын. — Если каким-то чудом не опоздаем — немного можно. «Ну надо же, какие мы добренькие!» — мысленно обругала его Алена. — А тебе можно поставить большуууую-большую елку! Можно? — Давай-ка лучше обуваться, а? Они притихли — буквально на несколько секунд. Именно столько по времени Лёва был в состоянии молчать. — Мама все время на тебя злится, за просто так! Хотя она, вроде, хорошая женщина… Алена фыркнула про себя и внимательнее прислушалась к их разговору. Ей было интересно, как Розанов выкрутится — с условием, что он-то, в отличие от ребёнка, прекрасно осознаёт, что ей слышно каждое их слово. — Хорошая, но очень сложная, — вздохнул мужчина. «Подлиза!» — решила она. Не хватало ещё поплыть, обрадовавшись такой характеристике. — Как это — сложная? — Ну, значит… — замялся Сергей, — С ней тяжело договориться, особенно мне. — И мне, — Лёва очень похоже скопировал своего отца. Так же картинно вздохнул и скорбный тон тоже перенял, — Думаешь, елку не разрешит? — Разрешит, куда она денется. Мама одна, а нас — двое. Уговорим ее. Только застегни, пожалуйста, свои ботинки, ради всего святого! — Лаааадно. — Куртка, шапка, чемодан, варежки, шарф… ты ничего не забыл? Точно? — Вроде все. Маааам! — позвал сын, — Мы пошли! — Веди себя хорошо, ладно? — Алена снова выглянула в коридор. Перед ней предстала умилительнейшая картина: Лёва, кое-как одетый, в шапке набекрень и с криво повязанным шарфом и такой же потрёпанный этим сумасшедшим утром Сергей. Ей хотелось обнять обоих — но Леву точно нельзя было заражать. — Сергей Александрович мне вечером все расскажет! Слушайся его. — Ага, — кивнул Левуш. — Узнаю, что плохо себя вёл… — Никакого планшета, никаких мультиков и шоколада. — Вот и договорились! — Ты тоже себя хорошо веди, — предупредил сын. — Лежи, жди доктора, если что-то надо — заказывай доставку, только не ходи никуда, — добавил Сергей. О, ее поведение сегодня будет просто безупречным — решила Алена. Можно даже на время пренебречь упрямством и действительно сделать то, чего от неё хочет Розанов. В конце концов, кровать в этой квартире просто отличная, Лёвы целый день не будет — грех не воспользоваться такой уникальной возможностью! Хотя бы потому, что она болеет. И ещё — из чувства солидарности ко всем матерям-одиночкам. Они бы прокляли ее, если бы узнали, что она нос воротит от шанса просто проваляться денек-другой в постели.