Ян

      — Я знаю, что тебе нужно, — произносит пан Ян. — Тебе нужно выкинуть всю эту битву из головы.       — Простите? — говорит Индро, выныривая из очередной блуждающей мысли, возвратившей его к полю брани Прибыславицы. И к крикам. И к крови. И к лицу Коротышки, разбитому до неузнаваемости, но все еще смеющемуся над Индржихом с распахнутым ртом, унесшим с собой в могилу местонахождение меча. И к разочарованию в глазах пана Радцига, когда тот обнаруживает Индро, по-прежнему кричащего на труп Коротышки, требуя раскрыть, где находится клинок.       — Давай устроим поединок. Заметь, на мечах. Я слышал, что ты неплохо справился с капитаном Бернардом, и, признаюсь, мне любопытно увидеть все собственными глазами.       — Вы желаете отвлечь меня от битвы с помощью еще одного боя на мечах? — недоумевает Индржих. У него не хватает терпения обратиться к пану Яну в соответствии с установленными правилами, но господин совершенно не обращает на это внимания.       — Да. Именно это я и намерен сделать. А теперь идем! Ты все равно не внимаешь чтению.       Они направляются к ристалищу, и Индро отнюдь не испытывает восторга. Все становится еще хуже, когда пан Ян начинает двигаться. Индро совершенно позабыл, как пан быстр и силен, несмотря на его стройное телосложение. Не в силах сосредоточиться, Индржих безуспешно уклоняется от удара за ударом, а если ему все-таки удается замахнуться на пана Яна, панич с легкостью отражает атаки, парируя их.       — И это ты кличешь сражением? — восклицает Ян, подначивая противника. — Разве ты не должен был участвовать в битве? Или же ты просто стоял и ждал, пока мужчины выполнят всю работу?       Индро бросается на молодого лорда с боевым кличем, держа меч над головой. В последнюю секунду Ян легко отступает назад и наносит Индро удар в ребра.       — Ахг! Ну ты говнюк, — рычит Индржих.       — Ну, ну. Так не обращаются к своему господину, — замечает Ян. Индро лишь ворчит в ответ, задыхаясь.       Когда они сходятся в клинче, Индро решает «к черту» — раз уж он все равно проигрывает. Он использует свой вес, отталкивая от себя пана, бросает меч и, обхватив живот Яна, валит его наземь. Молодой лорд, совершенно не подготовленный к этому, падает на спину в грязь, а Индро устраивается сверху, удерживая руки пана над головой.       — Сдаетесь? — Индржих рычит на юношу, чьи глаза круглы, как гроши, а лицо пылает багровым.       Ян не отвечает, лишь глубоко дышит, как и сам Индро. Их головы находятся так близко, что теплое дыхание лорда обдает лицо кузнеца. Индро начинает отчетливо понимать, в какой непристойной позе они оказались, но не может заставить себя отстраниться. Не сейчас, когда пан не протестует. И не сейчас, когда он глядит на Индро из-под ресниц так… Господь… Но он хорош собой. Даже прекрасен.       Глаза Индро останавливаются на рте Яна, и именно тогда молодой пан высовывает язык, слегка смачивая губы. Этого крошечного жеста достаточно, чтобы член Индро возбудился, и он снова спрашивает, затаив дыхание, почти умоляюще:       — Вы сдаетесь? Пан.       — Сдаюсь, — мягко говорит Ян, и Индро отпускает его запястья.       Он встает с земли и протягивает руку Яну, который хватается за нее, позволяя Индржиху поднять себя на ноги.

ɸ

      Помяни черта, он и появится; иногда же — достаточно просто подумать о нем. Так что когда Индро сидит на мельнице с чашей похлебки, обдумывая то, что произошло двумя днями ранее на ристалище, одна из банщиц находит его, сообщая, что за ним прислал пан Птачек.       Их прощание было… ну… неловким, и хотя Индро в жизни бы не решился предположить, что пан может питать к нему такие греховные чувства, он также не мог избавиться от образа Яна, распростертого под ним на земле, с приоткрытыми губами и прикрытыми глазами.       Когда Индро стучит в дверь купальни, его рука подрагивает.       — Индро! — восклицает крайне пьяный и крайне голый пан, как только он входит. К счастью, Индро не может видеть нижней части тела Яна из-за его позы. Пан один, и Индро благодарен, что не застал его во время… блуда. В конце концов, у молодого господина довольно солидная репутация по части развлечений с банными девицами.       Индро чувствует, как горят его щеки, и молится, чтобы это было не так заметно в тусклом свете.       — Что вам нужно, пан?       — Мне нужно… довольно многое, Индро… — лорд осекается, пока его глаза блуждают вверх и вниз по фигуре Индржиха.       Жар на щеках Индро растекается по всему лицу, непроизвольно окрашивая его в пунцово-красный тон. Он отводит лицо в сторону, надеясь скрыть худое.       — Но, для начала… Я полагаю, ты не искупнулся после нашего небольшого поединка в грязи? — продолжает Ян.       — Нет, господин. Только омылся в бадье.       — Ну так залезай, — требует Ян. Красный румянец Индржиха приобретает более бледный оттенок, и кузнец чувствует, как кровь мгновенно покидает его голову.       Прекрасно ведая, что с юным паном не стоит спорить, особенно в пьяном состоянии, Индро снимает с себя всю одежду, за исключением брэ, и кладет ту в сундук. Он направляется к бадье, молясь, чтобы Ян не заставил его снять последнюю надежду скрыть грядущий позор.       — Ты одет по какому-то случаю?       Блядь.       — Нет, пан… Просто немного смущен, только и всего, — отзывается Индро.       — Что ж, тогда… мне просто придется тебя достаточно напоить, — пьяно бормочет Ян, передавая Индржиху кубок с вином. И это хорошее вино, догадывается Индро, хотя сам не может знать этого наверняка. Ян подтверждает, что это не обычное «пойло», а вино из личного погреба Гануша. Оно определенно не разбавлено, потому что Индро пьянеет гораздо быстрее обычного, и уже через час бормочет не хуже лорда.       Двое юношей пьют и смеются в течение нескольких часов, и Индро ощущает себя неожиданно комфортно, снимая с себя последний предмет одежды. Банщица Клара изредка заходит к ним, предварительно стучась. Она наливает в бадью нагретую воду и наполняет их бокалы, но, к удивлению Индржиха, Ян абсолютно не замечает девушку, хотя однажды он заявил, что, возможно, влюблен в нее.       Индро наслаждается всем вниманием, которое господин оказывает ему, не удостаивая девушку даже взглядом, но решает не вдумываться в это и просто спрашивает Яна, нет ли у них с девицей размолвки. Прежде чем ответить, Ян становится необычайно серьезен. Проходит несколько минут, прежде чем Индро понимает, что пытается сказать господин, и тот факт, что Ян с трудом выговаривает каждое слово, совсем ему не помогает.       Индро стремительно трезвеет, когда господин объясняет, что они с Кларой заключили соглашение: он платит ей за то, что она делает вид, будто они регулярно занимаются сексом, а сама, тем временем, держится в стороне, обеспечивая ему отмазку на случай, если с Яном в бане будет другой мужчина. Это случалось не более пары раз, заверяет он Индржиха, по какой-то причине. Одного раза достаточно, чтобы отправиться прямиком к вратам ада.       Не в силах оставаться более в таком положении, Индро встает из ванны, теперь особенно отчетливо осознавая свою наготу. Когда он осмеливается взглянуть на Яна, тот отстраненно смотрит вниз и в сторону, и Индро чувствует угрызения совести. Какая-то его часть хочет прыгнуть обратно в ванну, положить руки пану на плечо и сказать, что его секрет в безопасности. Но ему хватает сил лишь подойти к сундуку и надеть свою одежду. Индро бормочет, что собирается отлить, но на самом деле он не знает, куда идет. И собирается ли вообще возвращаться.